Тенденции арбитражных разбирательств: в каких случаях оговорки недействительны и как обойти неарбитрабельность спора? Третейское соглашение под защитой Отказ от третейской оговорки в банкротстве

27.06.2019

Место проведения: Москва, ул. Ильинка, д. 6, Конгресс-Центр ТПП РФ

Наш ответ кризису или «Там, где нет перемен и необходимости в переменах, разум погибает»

27 февраля в Конгресс-центре ТПП РФ ОКЮР открыло год конференцией «Наш ответ кризису. Применение закона в условиях экономической нестабильности и ответственность за управление правовым обеспечением бизнеса». И тема, и программа была подготовлена членами ОКЮР, поэтому и обсуждение получилось адресным и содержательным.

Лейтмотивом мероприятия прозвучали слова Вениамина Федоровича Яковлева, советника Президента РФ, о том, что сегодня в России, как и в годы войны, необходимы сплочённость и поддержка друг друга. Мудрый юрист призвал к тому, чтобы добросовестность стала опорным принципом российских людей, и молодые юристы формировали общественное мнение, как важно быть честным, что побеждает не тот, кто хитрее, а тот, кто справедливее, порядочнее и честнее.

Вениамин Фёдорович напомнил, что с 2008 году цивилисты работают над внедрением принципа добросовестности в российскую правовую систему, и,наконец, этот принцип вошёл в Гражданский кодекс.

Заданная тональность разговора о добросовестном применении закона даже в условиях кризиса вдохновила участников на горячие дискуссии.

Антон Мальцев, партнёр Бейкер и Макензи, предупредил юристов о том, что их ждёт увеличение судебных споров об изменении и расторжении договоров в связи с экономическими трудностями, а также увеличение числа дел по оспариванию «несправедливых условий договора» по постановлению Пленума ВАС РФ № 16 от 14.03.2014 г. «О свободе договора» и её пределах, а также рост числа долговых споров и недобросовестных банкротств с целью ухода от выплаты долга. Он привёл примеры дел по прекращению обязательств в связи с невозможностью исполнения Рекомендации, данные Антоном юристам корпораций, сводились к следующему:

Необходимо иметь полную информацию о Вашем контрагенте, его руководителях и владельцах к моменту заключения договора и проводить постоянный мониторинг статуса Ваших контрагентов - как при заключении договора, так и после;
Регулировать в договоре распределение валютных и прочих экономических рисков (в зависимости от Вашей роли - поставщик, покупатель и т.д.);
Предусматривать оговорку о вашем праве на односторонний отказ от исполнения (расторжение) договора в случае возбуждения в отношении вашего контрагента процедуры банкротства. Следует предусматривать положение об обязанности контрагента уведомить о поданных в отношении него заявлениях о банкротстве.

Тему субсидиарной ответственности руководителей компаний и контролирующих лиц продолжил партнёр юридической фирмы «Монастырский, Зюба, Степанов и партнёры» Антон Александров.

Он описал случаи, когда руководители несут субсидиарную ответственность по долгам компании. Также Антон предложил вниманию аудитории подготовленный фирмой Обзор основных изменений законодательства о банкротстве, введенных в действие Федеральным законом от 29.12.2014 N 482-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон „О несостоятельности (банкротстве)“ и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях», помогающий юристу освоить и применять новеллы в практической деятельности.

Елена отметила, что санкции могут иметь прямое и косвенное воздействие. При прямом воздействии субъект - это сторона или контрагент, подпавшие под санкции испытывают:

невозможность или затруднение в исполнении обязательств в натуре;
невозможность расчетов по обязательствам в силу ограничений банковской деятельности или в силу ограничений на взаимодействие с конкретным контрагентом;
убытки, в том числе в виде несоразмерных и незапланированных затрат на исполнение обязательства.

А при косвенном воздействии субъект, т.е. стороны, на которые санкции непосредственно не распространяются, отмечают:

резкое ухудшение финансовой ситуации и невозможность рассчитаться с контрагентом в силу неисполнения деловыми партнерами их обязательств в связи с санкциями (кредиты, перепродажа товара, лизинг, услуги по разработке недр и т.п.)
невозможность исполнить обязательство в натуре;
убытки, в том числе в виде несоразмерных и незапланированных затрат на исполнение обязательств.

В обоих случаях основаниями от освобождения от ответственности могут быть три причины: форс-мажор - ст. 401 ГК РФ; существенное изменение обстоятельств - ст. 451 ГК РФ; невозможность исполнения, в том числе на основании акта государственного органа - ст. 416, 417 ГК РФ.

Для лиц, попавших под прямое воздействие, санкций шансы выше, для ситуаций с косвенным влиянием - ниже.

Далее была рассмотрена правовая природа санкций и вопрос о том, поможет ли санкционная оговорка в договоре. Судебная практика прошлых лет богатством не отличается, но даёт некоторую надежду. Отсюда и рекомендация - лучше включить конкретную ссылку на санкции в договор. В случае спора эта оговорка может помочь.

Михаил Гальперин, директор департамента экономического законодательства Минюста России, огласил планы Минюста после скорого принятия блока уже подготовленных изменений в законы об АО/ООО посмотреть системно на целый ряд сложных вопросов, которые волнуют бизнес, осмыслить их для улучшения регулирования. И призвал подключиться ОКЮР к этой работе, в том числе в формате Экспертного совета при Минюсте.

Андрей Гольцблат, управляющий партнёр Goltsblat BLP, подвёл итог первой части конференции, поддержав инициативу Минюста безотлагательно внести технические правки в специальные законы, чтобы облегчить работу бизнеса и устранить обременительные противоречия между новым ГК и старыми законами об АО и ООО. Он также выразил надежду, что новые концептуальные изменения корпоративного законодательства, в разработке которых примут члены ОКЮР, будут отвечать запросам бизнеса.

Денис Новак, заместитель директора департамента экономического законодательства Минюста России, очертил ближайшие задачи, требующие неотложного решения в корпоративном законодательстве. В первую очередь, это приведение в соответствие с новыми положениями главы 4 ГК РФ, вступившими в силу с 1 сентября 2014 г., отдельных законов о юридических лицах, а также закона о государственной регистрации юридических лиц. Поправки, работу над которыми в настоящее время завершает Минэкономразвития России совместно с Минюстом России и другими заинтересованными органами, по словам Дениса, необходимы по следующим направлениям:

регулирование статуса публичных и непубличных хозяйственных обществ (в том числе вопросов перехода общества из статуса публичного в непубличное и наоборот), отражение в законах об АО и об ООО закрепленного в ГК РФ диспозитивного подхода в регулировании непубличных обществ;
регламентирование вопросов порядка осуществления и отражения в едином государственном реестре юридических лиц полномочий лиц, действующих от имени юридического лица, в том числе в ситуации множественности лиц, осуществляющих эти полномочия совместно или независимо друг от друга;
регламентирование новых возможностей осуществления реорганизации юридических лиц, в том числе путем сочетания различных форм реорганизации;
приведение в соответствие с ГК РФ положений законов об АО и об ООО о корпоративных договорах (акционерных соглашениях).

Ростислав Кокорев, ведущий научный сотрудник экономического факультета МГУ, продолжил, обозначив основные вехи гармонизации законодательства о хозяйственных обществах.

Проблемным для бизнеса вопросом давно стало регулирование крупных сделок и сделок с заинтересованностью.

Александр Кузнецов, заместитель начальника отдела департамента экономического законодательства Минюста, детально изложил проблемы, вызвавшие поправки, касающиеся крупных сделок и сделок с заинтересованностью.

Он отметил, что действующее регулирование крупных сделок и сделок с заинтересованностью обременительно для гражданского оборота и не выполняет никаких полезных функций. Изначальный смысл этих институтов в результате неудачных законодательных изменений полностью утрачен. Нормы об оспаривании крупных сделок и сделок с заинтересованностью в своем нынешнем виде представляют собой просто основание недействительности сделки, дублирующее п. 2 ст. 174 ГК РФ (оспаривание сделки, нарушающей интересы юридического лица); наличие дублирующих норм не самая большая проблема. Гораздо хуже, что в результате в российском праве появился пробел в части регулирования процесса продажи бизнеса посредством сделки отчуждения всех или почти всех активов (крупная сделка) и регулирования конфликта интересов (сделки с заинтересованностью).

Необходимо уйти от обязательного предварительного одобрения сделок с заинтересованностью. Одобрение должно стать добровольным, если об этом попросит сам контрагент по сделке или по инициативе совета директоров или единоличного исполнительного органа. Если сделка, в которой имеется заинтересованность, совершается в отсутствие одобрения, то это должно влечь лишь то, что контрагент в случае оспаривания сделки должен будет показать, что сделка не нарушала интересов юридического лица, т.е. не причиняла ему убытков.

Первый заместитель начальника департамента ОАО Газпром Светлана Антонова, на примере Газпрома, подтвердила сложности выполнения требования законодательства о крупных сделках и сделках с заинтересованностью. «Хотелось, чтобы сделки по текущей деятельности были выведены из одобрения», резюмировала она.

Андрей Егоров, первый заместитель Председателя, Исследовательский центр частного права им С.С. Алексеева при Президенте РФ, главный редактор журнала «Арбитражная практика», дал оценку современной практики применения законодательства о крупных сделках и сделках с заинтересованностью через призму реформы корпоративного законодательства и в свете постановления Пленума ВАС РФ от 16 мая 2014 г. № 28 «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием крупных сделок и сделок с заинтересованностью». Он рассказал об истории создания этого постановления, об эволюции, происшедшей с доказыванием добросовестности контрагента и о том, что, по его мнению, ст. 174 ГК придёт на смену сделкам с заинтересованностью.

Светлана Федченко, начальник отдела нормативного и методологического обеспечения государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей управления регистрации и учёта налогоплательщиков ФНС России, отметила ряд практических моментов, которые могут быть интересны членам ОКЮР. Светлана подтвердила, что налоговый орган уже сейчас готов отражать в реестре (ЕГРЮЛ) сведения о нескольких директорах (новелла, предусмотренная новой редакцией ст. 53 ГК РФ). Но при этом на данном этапе программа не позволяет вносить информацию о том, действуют ли директора независимо друг от друга либо только совместно с другими директорами.

Светлана добавила, что на данный момент в силу отсутствия нормативных актов у ФНС нет возможности зарегистрировать реорганизацию в форме присоединения / выделения с одновременным преобразованием юр. лица (например, из АО в ООО и наоборот). В то же время после вопроса Д. Новака она подтвердила, что ничто не препятствует просто присоединить, например, АО к ООО в случае, если решение о реорганизации не предусматривает «преобразование». Закончила свое выступление Светлана замечательной цитатой Герберта Дж. Уэллса: «Там, где нет перемен и необходимости в переменах, разум погибает».

Далее Александра Нестеренко, президент НП «Объединение Корпоративных Юристов», объявила о создании Корпоративного актива ОКЮР для консолидации позиций по вопросам корпоративного законодательства и назвала координаторов - Елену Павлову, директора департамента корпоративного права ОАО «МТС», и Сергея Крохалева, партнёра «Бейкер и Макензи». Актив соберётся на первое заседание в конце марта и обсудит практику применения российского права в сделках слияния и поглощения.

Пётр Павликов начальник отдела корпоративных проектов департамента корпоративного права ОАО «МТС», в качестве «задела» работы актива представил детальную презентацию о проблемах страхования ответственности директоров.

Георгий Смирнов, старший инспектор Следственного комитета РФ, дополнил тему ответственности руководителей, отметив рост возбуждённых уголовных дел за нарушения по налоговым преступлениям, в экономической и корпоративной сфере.

Александра Нестеренко подвела итог конференции, отметив возрастающую роль юристов корпораций в правотворчестве. «Мы ответим кризису уверенными знаниями и профессиональной добросовестностью», заключила она.

Как вы помните, 1 октября 2015 года был принят закон, который дает возможность физическим лицам объявлять себя банкротами. Но как этот закон связан с рынком недвижимости? Почему с его принятием заметно возросли риски для покупателей квартир? На эти и другие вопросы, связанные с влиянием закона на рынок недвижимости, рассказывает директор агентства Департамента продаж страховой компании «Согласие» Олеся Бухтоярова:

Данный закон опасен, в первую очередь, тем, что может возникнуть ситуация, когда сделки, совершенные гражданином, в отношении которого осуществляется процедура банкротства, могут быть признаны недействительными. А значит, покупая сегодня квартиру, нужно быть уверенным в том, что в ближайшее время продавец не станет банкротом.

- Но как это проверить?

Проверить это практически невозможно. Поэтому не заключайте договор купли-продажи недвижимости по неполной стоимости.

- Это чревато неприятными последствиями?

В этом случае, да.

- А полная стоимость?

У полной стоимости другие риски. Но риска по банкротству не будет. Но об этом мы поговорим чуть ниже.

Согласен. Прежде нужно пояснить людям и желательно на примерах, как все же будет проявляться закон на практике?

Про практику говорить еще рано, слишком мало прошло времени, а вот пояснить теоретические слова на примерах можно. К примеру, вы приватизировали квартиру или получили по наследству. Кстати, продажа таких квартир досрочно бывает чаще всего. Особенно наследство держать не хотят. Наследники, которые проживают в другом городе, практически сразу ее продают. Раньше это проходило без особых проблем. Если нет трех лет в собственности, поставил в договоре 999 тысяч, а на остальную сумму взял другую расписку. К примеру, на неотложный ремонт. Правда, в этом случае тоже были опасности, но не такие большие. Сейчас же продавец, если имеет кредиты, то может обратиться в суд и признать себя банкротом. Суд, а именно финансовый управляющий, который находится в суде, будет анализировать деятельность физического лица за прошедшие 3 года. Он будет разыскивать имущество, которое тот в это время реализовал. И как реализовал.

- Значит, человек взял кредит уже давно, еще до продажи недвижимости?

- Да. К примеру, взял в банке 1,5 млн. рублей и не отдает. Но у него есть объекты недвижимости. Он их продал, а деньги пустил не на погашение кредита. И если в договоре купли-продажи указана неполная стоимость объекта недвижимости, то его будут оспаривать в суде.

- Наверняка сделку расторгнут, и пострадает покупатель.

Безусловно! Он знал, что имеются риски неполной стоимости, но тем не менее на них пошел. И суд не признают его добросовестным приобретателем. Итог – лишение права собственности на купленную недвижимость. Суд также может посчитать, что покупатель и продавец были в сговоре, в результате чего последний уменьшил свой доход и не заплатил за кредит. А сейчас хочет объявить себя банкротом.

- И финансовый управляющий будет анализировать все предыдущие сделки?

Кроме того, он будет смотреть, а действительно он нуждался в том, чтоб объявить себя банкротом или имущество реализовал, а деньги потратил на свои прихоти.

Это я привела очень простые примеры. Но ведь есть более сложные. К примеру, у кого-то набрано очень много кредитов, не обязательно ипотечных, достаточно потребительских. И он не хочет платить по ним. Чтоб не отняли его квартиру или дачу в счет погашения кредита, человек решает оформить свою недвижимость на родственников. К примеру, он подарил свой бабушке квартиру, а она потом ее продаст.

- Что и такой договор расторгнут?

Безусловно! Так что будьте внимательны, покупая квартиру, в которой фигурирует «свежее» дарение. Кстати, дарение может быть опасно и по другим параметрам…

- Каким?

Здесь нужно проверять не только одаряемого, но и дарителя. К примеру, мама сыну подарила квартиру, а он ее продает. Так вот, из 10 тех, кто дарит недвижимость, два и более человека страдают либо наркоманией, либо алкоголизмом. Они считают, что никто этого не поймет….

И здесь особо опасны альтернативные сделки, где участвует несколько продавцов и покупателей. Окажись одна под сомнением, и вся цепочка будет развалена.

- Просто страсти какие-то…

Я страхов на людей не нагоняю, я просто предупреждаю их о новой опасности, которая появилась на рынке недвижимости, тем более, что закон вступил в силу не так давно, практики еще нет, никто не знает, как он будет применяться судами, поэтому покупатели должны быть очень осторожны.

- Вы сказали, про предыдущие сделки. Если они совершены года назад, то под действие закона попадают?

Нет. Закон обратной силы не имеет. Попадают только те, которые были совершены после 1 октября 2015 года.

- И что делать бедным покупателям? Как подстраховаться от неприятных ситуаций?

К примеру, писать в договоре купли-продажи, что продавец сообщает о том, что на момент заключения договора он не находится в процедуре банкротства и у него нет намерения данную процедуру проводить. Сейчас все риэлторы вставляют этот пункт в договоры.

- Это поможет?

Поможет, но не спасает.

- И даже полная стоимость?

При полной стоимости спасает. Здесь не будет риска по банкротству. Но и при оформлении сделок по полной стоимости вы не застрахованы от проблем. Здесь засада в предыдущих сделках. Продавцы нередко перебрасывают недвижимость на родственников, которые и продают затем квартиру. И если вы не проверили, почему была, к примеру, совершена дарственная и что она прикрывает, то можете попасть в неприятную судебную процедуру. Квартиру может быть и не отнимут, но нервов и денег придется потратить немало. Это вам надо?!

- Думаю, что такое не нужно ни одному покупателю. И что ему делать? Как спаси купленную недвижимость?

Самое лучшее – это застраховать купленную недвижимость от прав третьих лиц. Понятно, что это дополнительные траты. Но еще не известно, где они будут больше: при оформлении страхового полиса или хождения по судам и доказывания, что вы сделали все возможное для проверки покупаемого объекта.

Кроме того, если, не дай Бог, ваше дело попадет в суд, то вам в этом случае не придется нанимать адвоката. Вас будет защищать страховая компания. И это более лучшая и надежная защита. Страховой же компании тоже не хочется делать выплаты, поэтому ее юристы будут биться за отстаивание чистоты совершенной сделки до победного конца. Вот чтобы я посоветовала всем покупателям недвижимости. И особенно тем, кто попадает в альтернативную сделку с большим числом участников.

Односторонний отказ арбитражного управляющего от исполнения договора при банкротстве должника, предусмотренный статьей 102 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – закон о банкротстве), может быть использован и при банкротстве так называемого «застройщика».

Последнее время участились случаи, когда и без того «закошмаренные» дольщики, очевидно в порядке «глумления» над их страданиями, получают от арбитражных управляющих уведомления (заявления) о том, что такой арбитражный управляющий применительно статьи 102 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» настоящим заявляет отказ от дальнейшего исполнения договора с дольщиком.

Данные обстоятельства следует разобрать поподробнее!

Так, в силу пункта 3 статьи 450 ГК РФ, в случае одностороннего отказа от исполнения договора полностью или частично, когда такой отказ допускается законом или соглашением сторон, договор считается соответственно расторгнутым или измененным. Из анализа приведенной нормы в совокупности с нормами всей статьи 450 ГК РФ, это единственная возможность одностороннего прекращения обязательства, поскольку во всех иных случаях, расторжение происходит с обязательным участием другой стороны, либо посредством подписания соглашения о прекращении (п.1 ст.450 ГК РФ), либо через суд (п.2 ст.450 ГК РФ).

Так вот законодатель, используя заложенную норму в уже рассмотренную статью 450 ГК РФ, реализовал её применительно несостоятельного должника, т.е. в процедурах банкротства, посредством норм статьи 102 ФЗ «О несостоятельности (банкротства)».
При этом следует оговориться для обычного читателя (не юриста), что используя такое право, обязательство (договор) прекращается сразу, как только сторона по договору получило от заявителя (в нашем случае – от арбитражного управляющего) соответствующее уведомление (заявление) об одностороннем отказе от исполнения договора. То есть, проще говоря, тем самым, арбитражный управляющий заявил, что договора долевого участия (или иного другого) между Вами и должником-застройщиком больше не существует, со всеми вытекающими из этого правовыми последствиями.

Для дольщика такие последствия означают ни что иное, как попрощаться с мыслью вселения в ожидаемую квартиру, а для застройщика это означает, что теперь дольщик будет за «должником-банкротом» бегать, чтобы заявить свои требования в рамках банкротства и возможно заявить ещё и убытки вызванные таким расторжением договора. Но что такое «получить деньги» с должника-застройщика при банкротстве, полагаю все догадываются.

Так, согласно вышеназванной статье 102 закона о банкротстве, внешний управляющий в течение трех месяцев с даты введения внешнего управления вправе отказаться от исполнения договоров и иных сделок должника. Отказ от исполнения договоров и иных сделок должника может быть заявлен только в отношении сделок, не исполненных сторонами полностью или частично, если такие сделки препятствуют восстановлению платежеспособности должника или если исполнение должником таких сделок повлечет за собой убытки для должника по сравнению с аналогичными сделками, заключаемыми при сравнимых обстоятельствах. В случаях, предусмотренных пунктом 2 настоящей статьи, договор считается расторгнутым с даты получения всеми сторонами по такому договору заявления внешнего управляющего об отказе от исполнения договора.

Сторона по договору, в отношении которого заявлен отказ от исполнения, вправе потребовать от должника возмещения убытков, вызванных отказом от исполнения договора должника. Положения, предусмотренные настоящей статьей, не применяются в отношении договоров должника, заключенных в ходе наблюдения с согласия временного управляющего или в ходе финансового оздоровления, если такие договоры были заключены в соответствии с законом о банкротстве.

При этом, следует оговориться, что таким же правом на отказ от исполнения договора, обладает и конкурсный управляющий, применительно пункта 3 статьи 129 закона о банкротстве, но с дополнительной (относительно полномочий внешнего управляющего) оговоркой, что «конкурсный управляющий не вправе заявлять отказ от исполнения договоров должника при наличии обстоятельств, препятствующих восстановлению платежеспособности должника». Следует такую оговорку признать существенной, поскольку таким образом, конкурсный управляющий скован обязанностью доказать, что при таком «отказе» имеются все шансы восстановить платежеспособность, что для процедуры конкурсного производства обычного должника можно считать «из ряда вон выходящим» обстоятельством по «положительности эффекта» (такого в своей юридической практике не припомню).

Но вот для конкурсного производства «застройщика-банкрота», массовый отказ от исполнения всех договоров, формально может придать такому действию конкурсного управляющего иллюзии «возможности восстановления платежеспособности», поскольку внесенные несколько лет назад деньги дольщиков уже обесценились и сегодняшняя стоимость метра жилья может «окупить» такие «отказы», даже заложив 100% по номиналу договоров возврат средств дольщикам.

Да и то, эта иллюзия должна присутствовать, применительно п.3 ст.129 закона о банкротстве только на момент заявления конкурсным управляющим таких отказов применительно ст.102 закона о банкротстве, поскольку расторгнув договоры, потом их никто не восстановит в силе, даже если окажется, что это была лишь иллюзия возможного восстановления платежеспособности. А названную иллюзию создать на бумаге и обосновать достаточно несложно для профессионала.

Так вот, получается важным для защиты прав кредитора (в т.ч. дольщика), что арбитражный управляющий вправе отказаться от исполнения договоров и иных сделок должника, только в отношении сделок:

1 - не исполненных сторонами полностью или частично,
2- если такие сделки препятствуют восстановлению платежеспособности должника или если исполнение должником таких сделок повлечет за собой убытки для должника по сравнению с аналогичными сделками, заключаемыми при сравнимых обстоятельствах.
Эти два условия должны присутствовать одновременно.

Рассмотрим их по-отдельности.

1. «…не исполненных сторонами полностью или частично…». Полагаю, большинство случаев применения такого условия просто очевидны и, не требуют отдельного рассмотрения. Но особый акцент я, пожалуй, сделаю относительно такой ситуации, когда дольщик обратился к застройщику с иском о признании права собственности либо на конкретный объект недвижимости, либо на долю в общей долевой собственности по инвестиционному проекту (контракту) и т.п.
То есть, я описываю ситуацию, при которой, сама по себе сделка трансформирована в устойчивое право собственности состоявшимся и вступившим в силу решением соответствующего суда. Такое решение суда, удовлетворяющее требование дольщика полностью оплатившего свой взнос (полностью исполнившего свои обязательства по договору), носит характер исполнения обязанности застройщиком, поскольку у застройщика по такому контракту, как правило, закреплена обязанность «передать в собственность дольщика объект недвижимости». Так вот решением суда эта обязанность по договору (контракту) исполняется и обоюдная цель сторон договора – достигается. При таком судебном решении, априори имеется ввиду, что дальнейшее изменение ситуации по такому договору не предполагается либо ввиду окончания строительства, либо его реальной невозможности (консервация строительства, отсутствие средств или банкротство, передача объекта на достройку иному лицу). Иное просто противоречило бы логике признания права собственности. Поэтому, договор исполнен полностью, даже если такое решение суда не зарегистрировано в регистрирующем органе (Росреестре) в плане регистрации дольщиком права собственности, вытекающего из решения суда. В рассматриваемой ситуации важно обстоятельство, свидетельствующее о полном исполнении договора обеими сторонами, вытекающее из самого решения. После регистрации решения в Росреестре, Дольщик получает лишь дополнительные и непреодолимые основания для исключения «своей собственности» (по решению) из конкурсной массы (имущества должника) при банкротстве застройщика.

Таким образом, обязательства по договору долевого участия (или иного инвестиционного контракта) прекращены в силу их надлежащего исполнения, применительно п.1 ст.408 ГК РФ, что делает невозможным прекращение договора по иным обстоятельствам (т.е. невозможность заявления отказа от дальнейшего исполнения договора, ввиду отсутствия неисполненного обязательства в таком договоре). По иному, просто отказываться не от чего!
Именно об этом и говорит условие п.1 рассматриваемой ситуации относительно ст.102 закона о банкротстве, и это должен осознавать и понимать каждый арбитражный управляющий, назначаемый на процедуры банкротства относительно застройщиков.

2. Второе условие, при котором арбитражный управляющий формально вправе заявить отказ, будет наличие доказательств, что такие сделки явно препятствуют восстановлению платежеспособности должника (что, как уже выше оговаривалось, с конкурсным производством оказывается практически несовместимо), либо «если исполнение должником таких сделок повлечет за собой убытки для должника по сравнению с аналогичными сделками, заключаемыми при сравнимых обстоятельствах». То, что взято здесь в кавычки, есть самое распространенное условие, при которых, истец полагает что такое условие присутствует, а ответчик всегда полагает (и искренне верит в это), что такое условие отсутствует напрочь.

Справедливости ради, следует заместить, что судебная практика по квалификации такого условия самая противоречивая и разнообразная. Следует оговориться, их квалификация будет напрямую зависеть от количества и весомости доказательств собранных и предоставленных суду доказательств обеими сторонами в рамках реализации принципа состязательности сторон.

Оба рассмотренных выше условия, заложенных в пункте 2 статьи 102 закона о банкротстве, играют свою определяющую роль, которой нельзя отдать предпочтение или умалить за неважностью.

Но для дольщиков, столкнувшихся с банкротством застройщика, первое рассмотренное условие, при наличии решения суда о признании прав собственности дольщика, может сыграть решающую роль в защите своего права и интересов при посягательстве на них со стороны арбитражного управляющего, решившего необдуманно использовать свое право, предоставленное законом о банкротстве. Такие действия арбитражного управляющего при банкротстве именно «застройщиков» я бы не стал квалифицировать как его «добросовестное заблуждение» (и мол, суд поправит, если что!), а скорее как «злоупотребление правом» на подачу иска, поскольку требования законодательства к квалификации и опыту арбитражного управляющего на сегодняшний день достаточно высоки. Такие «промахи» в действиях арбитражных управляющих следовало бы начать учитывать как «штрафные баллы», при наборе определенного количества которых, наступала бы автоматическая дисквалификация арбитражного управляющего, ну как минимум года на три.

Дмитрий Михайлович Натариус,
адвокат,
член Ассоциации юристов России,
член Палаты адвокатов Самарской области.

Третейские решения нередко используются для получения неправомерного контроля в делах о банкротстве. Схема установления контроля между аффилированными компаниями, позволяющая неправомерно получить статус первого заявителя в будущем деле о банкротстве и контролировать данный процесс, в общих чертах выглядит следующим образом:

Между готовящейся к банкротству компанией А и ее аффилированной компанией Б создается сомнительное долговое обязательство на крупную сумму (поставка товаров, оказание услуг, заем и т.д.).
Компания Б обращается в третейский суд с иском к компании А и, в отсутствие каких-либо возражении со стороны компании А, предсказуемо выигрывает дело (нередко для этого использовались различные «карманные» арбитражи, упраздненные в настоящий момент).
Затем компания Б обращается в государственный арбитражный суд с заявлением о выдаче исполнительного листа в отношении компании А.
Государственный суд, не имеющий по закону права на пересмотр третейского решения по существу, ограничивается его формальной проверкой и выдает исполнительный лист (опять же, в отсутствие возражений от компании А).
Теперь у компании Б есть возможность в любой подходящий момент начать банкротство компании А, опередив сторонних кредиторов.

Подобные схемы установления контроля в банкротстве аффилированных лиц (с теми или иными вариациями) в последние годы весьма активно применялись недобросовестными бизнесменами. Складывалась абсурдная ситуация, при которой положительные черты третейского разбирательства: конфиденциальность, оперативность и недопустимость пересмотра государственным судом третейского решения по существу использовались в ущерб интересам сторонних кредиторов в делах о банкротстве.

Именно такой случай рассмотрен Верховным Судом РФ (далее – «ВС РФ ») в Определении от 28 апреля 2017 года по делу №А40-147645/2015 (далее – «Определение»).

Определение имеет особое значение для правоприменительной практики, поскольку в нем ВС РФ впервые в своей практике указал на то, что концепция публичного порядка может применяться в спорах о банкротстве для защиты интересов добросовестных кредиторов.
Также в нем сформирован новый стандарт доказывания, защищающий добросовестного кредитора в деле о банкротстве, инициированном недобросовестным кредитором на основании третейского решения.

Обстоятельства дела

Две аффилированные компании – Кредитор и Заемщик заключили договор займа. В связи с предполагаемым невозвратом части заемных средств Кредитор обратился в третейский суд с иском. Заемщик признал долг и заявил об отсутствии у него денег для погашения долга. Арбитраж предсказуемо принял решение в пользу Кредитора.

Следом Кредитор получил исполнительный лист на принудительное исполнение решения третейского суда, однако никаких действий по взысканию задолженности не предпринял.

Кредитор обратился в суд с заявлением о признании заемщика банкротом лишь тогда, когда банк, ранее выдавший кредит Заемщику (далее – «Банк ») опубликовал уведомление о своем намерении обратиться в суд с заявлением о признании заемщика банкротом.

Банк посчитал скоординированные действия Заемщика и Кредитора злоупотреблением правом, направленным на получение необоснованных привилегий в деле о банкротстве, и обжаловал определение суда о выдаче исполнительного листа на третейское решение в кассационном порядке, заявив о нарушении публичного порядка Российской Федерации. По мнению Банка, действительная цель обращения Кредитора в суд была в создании для Банка и других независимых кредиторов Заемщика препятствий в реализации прав кредитора и первого заявителя в деле о банкротстве.

Хотя каких-либо опровергающих аргументов со стороны Заемщика и Кредитора не поступило, суд кассационной инстанции оставил определение о выдаче исполнительного листа на решение третейского суда без изменения, что послужило основанием для обращения Банка в ВС РФ.

Позиция ВС РФ

ВС РФ обратил внимание на следующие обстоятельства, вызывающие подозрения в недобросовестности действий Заемщика-банкрота и Кредитора:

Несмотря на наличие якобы непогашенного долга, послужившего основанием для обращения Кредитора в третейский суд, в рассматриваемый период времени между Кредитором и Заемщиком проводились платежи на значительные суммы по другим договорам.
Также в рассматриваемый период времени Заемщик-банкрот получал крупные платежи от сторонних контрагентов, равно как и производил расчеты по существенным долгам с третьими лицами.
Кредитор обратился в суд с заявлением о признании Заемщика банкротом только после того Банк опубликовал уведомление о намерении обратиться в суд с заявлением о признании Заемщика банкротом.
Заемщик и Кредитор являются аффилированными лицами и очевидно занимают скоординированную позицию, как в третейском разбирательстве, так и в деле о банкротстве.
При этом их действия, предшествующие банкротству, с учетом иных обстоятельств дела, нельзя назвать разумными и коммерчески обоснованными.

На основании данных обстоятельств ВС РФ согласился с доводом Банка о злоупотреблении правом со стороны Заемщика и Кредитора. Злоупотребление выразилось, во-первых, в использовании юридических лиц вопреки их действительному назначению, а, во-вторых, в недобросовестном использовании третейского суда как средства разрешения спора в целях неправомерных действий в деле о банкротстве. Указанные злоупотребления приводили к принятию неправомерных судебных актов в деле о банкротстве, нарушающих права независимых кредиторов, что в свою очередь противоречит публичному порядку Российской Федерации.

Также ВС РФ отметил, что конкурсные кредиторы объективно ограничены в возможностях доказать необоснованность требования другого заявителя, если это требование основано на третейском решении. Поэтому конкурсным кредиторам в такой ситуации достаточно представить доказательства по принципу prima facie , т.е. на первый взгляд подтверждающие существенность сомнений в наличии долга. ВС РФ справедливо заметил, что кредитору, настаивающему на наличии долга, присужденного третейским судом, не должно составлять затруднений опровергнуть указанные сомнения, поскольку именно он должен обладать всеми доказательствами в отношении своих требований к несостоятельному должнику.

ВС РФ подчеркнул, что при рассмотрении дел о выдаче исполнительных листов на третейские решения судам необходимо проверять добросовестность действий участников дела в той мере, в какой это необходимо для гарантии защиты прав третьих лиц, не участвовавших в деле, но о правах и обязанностях которых принят судебный акт, в частности, добросовестных кредиторов должника.