Я. Гинзбург, профессор кафедры уголовного права, криминалистики и правоохранительной деятельности университета им. Д.А. Кунаева. Внесудебные полномочия нквд Особое совещание при наркомате внутренних дел ссср

" Особое совещание действовало в составе: наркома внутренних дел СССР (председатель), заместителей наркома внутренних дел СССР, уполномоченного НКВД СССР по РСФСР, народного комиссара внутренних дел союзной республики, на территории которой возникло дело. В заседаниях Особого совещания должен был принимать участие прокурор СССР или его заместитель. К компетенции Особого совещания относились дела о контрреволюционной агитации и пропаганде и др. в случаях, "если судебным следствием выясняется отсутствие достаточных улик и доказательств для вынесения обвинительного приговора, но когда тем не менее имеется достаточно фактов, свидетельствующих о социальной опасности обвиняемого, в силу его связи с преступной средой, прошлой его неоднократной судимостью и пр.". Первоначально в административном порядке Особое совещание к лицам, признаваемым общественно опасными, могло применять:

б) высылку на срок до 5 лет под гласный надзор с запрещением проживания в столицах, крупных городах и промышленных центрах СССР;

в) заключение в исправительно-трудовые лагеря на срок до 5 лет.

ОСО, тройка-так называемое особое совещание, имевшееся при НКВД каждого крупного города, обладавшее правом без суда направлять в лагеря сроком до 10 лет. См. тройки на Колыме

17 октября 1941 года постановлением Государственного комитета обороны Особому
совещанию НКВД было предоставлено право выносить приговоры вплоть до смертной
казни по делам о контрреволюционных преступлениях против порядка управления
СССР, предусмотренных и 59 Уголовного кодекса РСФСР. Решения Особого
совещания были окончательны. Это постановление ГКО перестало действовать 1
сентября 1953 года с упразднением Особого совещания.

(позднее - при НКГБ и МГБ СССР) появилось на основе постановления ЦИК и СНК СССР от 5 ноября 1934 года. По некоторым данным оно осудило 442531 человека, в том числе к высшей мере наказания - свыше десяти тысяч. В декабре того же тридцать четвертого ЦИК принимает постановление о рассмотрении в десятидневный срок дел по подготовке террористических актов без участия свидетелей. Рассмотрение дел Особым совещанием проходило не только без свидетелей, но и в отсутствие обвиняемых. Естественно, этим создавалась питательная среда для фальсификации материалов, полученных в ходе предварительного следствия, грубейшего нарушения законов.

Ссылки:
1. Арест С. Каляева, изъятие рукописей перевода Джангра НКВД
2. Каляев С.К. (краткое жизнеописание по заявлению Генеральному прокурору)
3. Раковский Христиан Георгиевич (1873-1941)
4. Глушко был необоснованно репрессирован
5. Солженицын Александр Исаевич (1918-2008)
6.

В связи с образованием в июле 1934 года НКВД СССР была упразднена Судебная коллегия ОГПУ, имевшая право выносить приговоры вплоть до высшей меры наказания, что означало существенную либе­рализацию курса в карательной политике советского государства. Однако внесудебные полномочия сохранились. Положение об Особом совещании при Народном комиссариате внутренних дел было утверждено политбюро ЦК ВКП(б) 28 октября 1934 года, а 5 ноября было принято постановление ЦИК и СНК СССР, согласно которому наркомату внутренних дел предоставлялось «право в отношении лиц, признаваемых общественно опасными, ссылать на срок до 5-ти лет под гласный надзор в местности, список которых устанавливается НКВД, высылать на срок до 5-ти лет под гласный надзор с запрещением проживания в столицах, крупных городах и промышленных центрах СССР, заключать в исправительно-трудовые лагеря на срок до 5-ти лет, а также высылать за пределы СССР иностранных подданных, являющихся общественно опасными» 1 .

Эта линия в карательной политике государства нашла свое отражение в спорах между Прокурором СССР А. Я. Вышинским и наркомом внутренних дел Г.Г. Ягодой. 5 февраля 1936 года Вышинский направил в адрес И.В. Сталина и В.М. Молотова докладную записку, в которой подверг критике практику полуторагодичной работы Особого совещания. Он разбил дела, проходившие через совещание, на три категории: дела о контрреволюционной агитации, антисоветских сплетнях, разговорах и т.п.; дела, связанные с высказыванием террористических намерений, предположений; дела так называемых социально вредных и социально опасных элементов. Вышинский подчеркивал, что решения Особого совещания могут быть связаны с опасностью допущения ошибок, так как все дела рассматривались заочно, без вызова обвиняемых и свидетелей, нередко дела основывались только на агентурных данных, часто показания единственного свидетеля расходились с показанием обвиняемых, которые категорически отрицали свою вину. Поэтому прокурор СССР настаивал на максимальном сокращении количества дел по первой и второй категориям в Особом совещании и необходимости их передачи в суды. Далее Вышинский отмечал, что права прокуратуры ограничены при опротестовании приговоров в отношении осужденных Особым совещанием, что противоречило ст. 440 УПК РСФСР 2 .

С запиской прокурора СССР Молотов ознакомил Ягоду, который 11 февраля направил встречную докладную записку на имя Сталина и Молотова. Нарком внутренних дел привел количество лиц, привле­ченных в 1935 году органами ГУГБ к ответственности, и подчеркнул, что основная масса дел направлялась именно в судебные органы. Так, было привлечено к ответственности 293681 человек, из них было в прокуратуру и суды передали дела на 228352, а прошли по решениям Особого совещания дела на 33823 человека. 3

На наш взгляд, позиция наркома уязвима, поскольку он подменял предмет разногласий. Вышинский ставил вопрос о возможности вынесения необъективных приговоров, исходя из особенностей работы ОСО, Ягода доказывал, что Особое совещание ни по количеству, ни по удельному весу рассматриваемых дел никак не может влиять на карательную политику.

Нарком отмечал, что следствие по каждому делу ведется с соблюдением процессуальных норм. В процессе следствия прокурор осуществляет в полной мере надзор за всеми стадиями дела, начиная от ареста до окончания следствия. Если прокурор находит, что дело недостаточно или плохо расследовано, он дает соответствующие указания в процессе следствия, которые и выполняются. Ягода не согласился с утвержде­нием Вышинского о том, что следствие по делам, рассматриваемым Особым совещанием, ведется в каком-то особом порядке. Если бы дело обстояло так, считал Ягода, то чем объяснить, что Вышинский на протяжении полуторагодичной работы ни разу не опротестовал ни одного решения Особого совещания? К тому же прокуратура не только принимает непосредственное участие в вынесении решений по делам, но и решения Особого совещания без согласия прокурора Союза не проводятся в жизнь.

Ягода не понимал роли и места прокуратуры. Хотя Судебная коллегия ОГПУ была упразднена, но нормативные акты о надзоре со стороны прокуратуры по делам, расследуемым ОГПУ, продолжали сохраняться. Прокурор мог лишь формально наблюдать за правильностью ведения следствия. Глава ведомства утверждал, что в своей постановке вопроса Вышинский по сути, берет под сомнение целесообразность самого существования Особого совещания, хотя оно и было создано для такой категории дел, рассмотрение которых должно проводиться в административном порядке вне обычной судебной процедуры. Ягода полагал, что практика полуторагодичной работы Особого совещания показала, что этот орган целиком себя оправдал, а дела, прошедшие через него, полностью отвечают идее организации Особого совещания.

Нарком внутренних дел оспаривал утверждение Вышинского о том, что прокуратура не имеет права освобождать подследственных ГУГБ и осужденных Особым совещанием, и подчеркивал, что роль прокуро­ра при вынесении решений по делам осужденных Особым совещанием иная, чем в судах. Прокурор не является стороной, как в суде, а участвует в решении по всем делам, рассматриваемым Особым совещанием. При вынесении решений Особым совещанием никто не мешал прокуратуре вносить свои коррективы или опротестовывать их. Поэтому требование Вышинского о предоставлении прокуратуре права освобождения подследственных ГУГБ и осужденных Особым совещанием являлось, по мнению Ягоды, недоразумением. Он высказал мысль, которая соотносилась с реальным состоянием, что прокуратура вообще не должна иметь права освобождать «без ведома и согласия НКВД».

Дело, как считал Ягода, не в Особом совещании, а в судебных органах и прокуратуре. Основным вопросом работы прокуратуры должно было быть усиление надзора за работой судебного аппарата и его карательной практикой. Из приводимых им цифр следовало, что работа судов неудовлетворительна. На 1 октября 1935 года в тюрьмах и колониях содержалось 50992 человека, месяцами ожидавших кассационных решений 4 , количество дел, не рассмотренных судами, из месяца в месяц росло. Поэтому коренной вопрос - как улучшить работу судов - не нашел ответа в записке Вышинского, тогда как основной задачей прокуратуры являлось упорядочение работы судов, а не Особого совещания, которое, будучи ограничено в своих правах, не играло той роли, которую ему пытался придать прокурор СССР. Таким образом, нарком внутренних дел опять пытался уклониться от существа поставленных вопросов.

Вышинский в ответной докладной записке от 16 февраля 1936 года отмечал, что количество дел в судах при всех условиях стоит в прямой зависимости от количества дел, возбуждаемых органами следствия и, в частности, органами НКВД. Подавляющая масса следственных дел (90-95%) падала на органы НКВД, и только 5-10% дел возбуждались и расследовались прокуратурой. По его мнению, Ягода искусственно разделил количество осужденных Особым совещанием на две категории: осужденных по делам ГУГБ (33000) и осужденных тройками НКВД и Главным управлением милиции (122000). Осуждение Особым совещанием обычно влекло за собою ряд репрессий и в отношении членов семей, находящихся на иждивении репрессированных лиц, а значит, удельный вес Особого совещания был, несомненно, более значительным, чем это пытался изобразить нарком внутренних дел.

Прокурор СССР считал абсолютно неправильным утверждение Ягоды о том, что на протяжении полуторагодичной работы Особого совещания он не опротестовал его решений. Прокуратурой было принесено в Особое совещание 1344 протеста, большинство из которых по ходатайству НКВД снималось и вновь переносилось в Особое совещание. Вышинский опроверг утверждение наркома о желании упразднить Особое совещание. Он писал что, вопрос поставлен не об упразднении Особого совещания НКВД, а об ограничении компетенции совещания как административного суда. Прокурор не согласился с мнением Ягоды о том, что основным содержанием работы прокуратуры является надзор за судебными органами и карательной практикой, так как в ее обязанности входил и надзор за органами НКВД.

Вышинский отмечал, что хотя вопросы судебного надзора составляли одну из важнейших областей работы Прокуратуры Союза, однако, это ни в какой мере не может оправдывать ослабления надзора Прокуратуры за административными органами, в частности, за работой Особого совещания, играющего роль в карательной политике гораздо большую, чем пытался представить нарком внутренних дел. Вышинский также заметил, что Прокуратура ни юридически, ни фактически не пользовалась правом изменять меру пресечения по делам, находящимся в производстве органов НКВД. Имелись случаи, когда требования даже прокурора Союза об освобождении из-под стражи тех или иных НКВД не исполнялись.

На первой докладной записке прокурора СССР от 5 февраля 1936 года Сталин, ознакомившись со всеми материалами, написал Молотову: «Вышинский прав. Надо решить вопрос на совещании» 5 .

Из трех лет, предшествовавших периоду массовых репрессий, прослеживается следующая динамика работы внесудебных органов. За первую половину 1934 года было осуждено Коллегией ОГПУ 21234 чело­века. Особым совещанием за вторую половину 1934 года было осуждено 1057 человек; в 1935 году - 33823 человека и тройками УНКВД, созданными в мае 1935 года, - 122726 человек. Вероятно, разногласия между наркомом и прокурором сказались в том, что в 1936 году Особое совещание рассмотрело дела на 21222 человека, то есть на треть меньше, чем в предшествующем. Однако тройки рассмотрели дела на 148411 человек 6 . В конечном же итоге внесудебные полномочия органов НКВД возрастали.

___________________

1 Сборник законодательных и нормативных актов о репрессиях и реабилитации жертв политических репрессий. М., 1993. С.62.

2 ЩАФСБРФ.Ф.Зос.Оп.3. Д.4. Л.З.

4 Там же. Л.15.

5 Там же. Л.4.

6 ЦА ФСБ РФ. Ф. 8ос. Оп.1. Д.80.

В.Н. САФОНОВ

(АкадемияФСБ РФ)

ГЛАВНЫЙ ПРОТИВНИК БОЛЬШЕВИКОВ, ИЛИ ИСТОРИЯ О ТОМ, КАК ЧЕКИСТЫ ПОЙМАЛИ БОРИСА САВИНКОВА

«Дело Савинкова» до сих пор вызывает интерес, как в России, так и во многих других странах. Этой неординарной личностью занимались историки, писатели, публицисты, работники кино и телевидения. Однако многие западные и российские средства массовой информации, рассказывая о Савинкове, изображают его только как борца с большевизмом, награждая его такими красочными эпитетами, как «одаренный писатель», «сильный человек, прославленный бесстрашием», «непримиримая натура» и др. Авторы забывают, а иногда намеренно замалчивают его террористическую деятельность против мирных советских граждан. Продолжают муссироваться слухи о его «загадочной» смерти, руку к которой якобы приложили чекисты.

После захвата власти большевиками Борис Викторович Савинков становится одним из самых активных борцов с зарождавшимся режимом, о чем достаточно написано. В январе 1920 года он получил приглашение от своего школьного друга Юзефа Пилсудского обосноваться в Варшаве. Старый конспиратор Са­винков нутром почувствовал, что скоро, совсем скоро грянет война Польши с Советской Россией. Значит, он должен быть там, у границ своей родины, чтобы продолжить активную борьбу с большевиками.

В Варшаву Савинков отправил близкого сподвижника, видного журналиста А.А. Дикгоф-Деренталя с заданием разузнать, разрешит ли начальник Польского государства сформировать на территории страны русские «демократические» формирования борьбы с большевиками. Эмиссар встретился с Пилсудским и получил согласие за территориальные уступки после победы над большевиками. В Париж ушла срочная телеграмма Дикгоф-Деренталя и вскоре Савинков появился в Варшаве, где создал Русский политический комитет и занялся формированием армии. Основу ее составили части С.Н. Булак-Балаховича и интернированные части 3-й армии генерала Деникина; местом формирования армии стали местечко Скалмержицы и город Калиш. Программным лозунгом стал старый савинковский лозунг «За созыв Учредительного собрания». Пропагандировалось сохранение мелкой частной собственности, самостоятельности Польши и широкой автономии народов, входивших в состав бывшей Российской империи.

Савинков часто встречался с Пилсудским, французскими и польскими генералами. Однажды в разговоре с первым польским маршалом он назвал Булак-Балаховича бандитом. Пилсудский на это рассмеялся и ответил: «Да, бандит... Мы об этом знаем... Но у него нет гонора золотопогонных генералов, мечтающих возродить в России монархию. Он воюет с большевиками, поэтому мы его поддерживаем, пусть они будут хоть неграми, но если борются с Советами, значит они наши союзники». После этого разговора Савинков на страницах своей газеты «За свободу» не раз цитировал лозунг «Хоть с чертом, но против большевиков» 1 . Савинковцы приняли участие в польско-советской войне.

В январе 1921 года Савинков создал при Русском политическом комитете Информационное бюро во главе со своим братом Виктором, которое занялось сбором сведений военно-разведывательного характера на территории Советской России. Собранные сведения продавались 2-му отделу Генштаба Польши и французской военной миссии в Варшаве. Сам Савинков в это время готовился к съезду «Народного союза защи­ты родины и свободы», состоявшийся в июне 1921 года с участием представителей Генштаба, французской военной миссии, латвийского и эстонского военных атташе.

После съезда подрывная работа савинковцев на территории Советской России резко активизировалась. Ежемесячно через оперативные приграничные пункты переправлялись до 30 эмиссаров. Наряду со шпионской работой для поляков и французов, направляемые резиденты НСЗРиС имели задания формиро­вать в Советской России подпольные «пятерки» и «ячейки». К началу 1922 года чекисты выявили и ликви­дировали в Москве 23 активных савинковцев, работавших в центральных учреждениях и занимавших ответственные посты, по 15 - продолжили агентурные разработки. На территории Петроградского военного округа было арестовано свыше 220 савинковцев, в Западном военном округе - 80, в разработке осталось свыше 100 человек. Резиденты НСЗРиС были выявлены в Воронеже, Туле, Ростове-на-Дону, Уфе и других городах 2 .

Подрывная работа савинковцев с территории Польши противоречила содержанию мирного договора, и на основании документальных чекистских данных НКИД РСФСР направил польскому правительству ноты с требованием прекратить деятельность Народного союза. В октябре 1921 года польские власти при­няли решение о высылке его главарей. В Варшаве остался комитет союза под председательством Е.С. Шевченко и представителем ЦК Д.В. Философовым. Глава же союза метался по европейским столицам в поисках средств для подрывной работы против своих заклятых врагов - большевиков, пока не обратил взоры на туманный Альбион. Двери этой великой державы ему помог приоткрыть старый друг, известный английский разведчик Сидней Рейли, друживший с военным министром Уинстоном Черчиллем. Последний поста­вил условие: до аудиенции с премьер-министром Ллойд Джорджем Савинков должен встретиться с советским полномочным представителем в Великобритании Л.Б. Красиным, неоднократно высказывавшим ан­гличанам такую просьбу.

Представитель РСФСР долго убеждал Савинкова прекратить борьбу против большевиков, а значит против России. При условии прекращения подрывной деятельности он мог бы поступить на службу в представительстве НКИД за границей, после чего должен был использовать свое влияние и связи на благо Родины, в частности, помочь получить заем в 10 миллионов фунтов стерлингов золотом для восстановления экономики страны. Савинков на предложения Красина ответил, что готов прекратить борьбу и начать работать на благо России, если большевики немедленно проведут в жизнь такие три условия: передадут верховную власть свободно избранным советам, ликвидируют ВЧК и признают мелкую частную земельную собственность 3 . Конечно, Савинков понимал, что его собеседник не имел полномочий не только для решения этих вопросов, но и для их обсуждения, поэтому довольно продолжительная встреча не дала результатов.

На следующий день Савинков, сопровождаемый Черчиллем, был принят Ллойд Джорджем. Высших британских чиновников интересовал вопрос, на каких условиях, по мнению Савинкова, можно было бы признать советскую власть. Матерый враг большевизма ответил, что он представляет огромную организа­цию, которая для признания советской власти выдвигает требования, высказанные Красину. Премьер согласился с изложенной Савинковым программой. Черчилль поддержал своего шефа и высказал пожелание, чтобы Савинков присутствовал на Каннской конференции в частном порядке, и в случае необходимости, дал бы разъяснения по русскому вопросу. В Каннах Савинков оказался ненужным, обещанных денег тоже не оказалось. В феврале 1922 года на следствии в ГПУ полковник М. Н. Гнилорыбов показал: «... мы поняли, что ставка Савинкова на Ллойд Джорджа и Англию безнадежно бита» 4 .

В Иностранном отделе ГПУ уже знали, что Савинков свои взоры обратил на Аппенинский полуостров. Разъезжая по столицам европейских стран в поисках денежных средств, Савинков в марте 1922 года встретился в Лугано (Швейцария) с Муссолини. В самом начале беседы русский националист стал пугать итальянского фашиста большевиками, которые, по его мнению, через Коминтерн раздувают новый революционный пожар в Италии. Дуче предложил Савинкову сотрудничество в Италии или в тех странах, где непосредственно затрагиваются ее интересы, например, в Югославии и сообщил, что руководство фашистов обеспокоено скорым прибытием советской делегации на Генуэзскую конференцию. Савинков согласился шпионить за членами делегации и сделать их пребывание невыносимым, но, по требованию Муссолини, отказался от подготовки террористических актов на итальянской территории. После встречи в Лугано отношение Савинкова к фашизму осталось весьма теплым: в фашизме он увидел спасение от большевизма 5:

Временами Савинков действовал нагло и дерзко. Еще до встречи с Муссолини, в феврале, он под фамилией Гуленко, журналиста из Константинополя, обосновался в Генуе. Связавшись с резидентурой Иностранного отдела ГПУ в Италии, он предложил свои услуги, представил ряд документов, в основном имевших историческое значение, по-видимому, из своего же архива. С «Гуленко» несколько раз встречался сам резидент и характеризовал журналиста исключительно положительно. Дошло до того, что Савинков чуть было не оказался в охране советской делегации, которую возглавлял Г.В. Чичерин. Только благодаря действиям берлинской резидентуры ГПУ он был разоблачен. О Савинкове-Гуленко были поставлены в известность итальянские власти и 18 апреля 1922 года он был арестован полицией 6 . В ГПУ возникла мысль потребовать выдачи арестованного в Генуе Савинкова как крупного террориста и уголовного преступника. 26 апреля заместитель председателя ГПУ И.С. Уншлихт направил письмо заместителю наркома по иностранным делам Л.М. Карахану, в котором поставил вопрос «о возможности проведения соответству­ющих дипломатических шагов для получения Савинкова ценою всех приемлемых для нас компенсаций» 7 .

Как свидетельствуют архивные материалы, Савинков для большевиков представлял собой наиболее активного и непримиримого противника, готового во имя своих политических амбиций действовать самыми крайними мерами. Человек, которого принимали высшие чиновники Англии, Франции, Польши и других стран, имевший связи со спецслужбами этих государств, был опасен для большевиков тем, что являлся необыкновенно деятельным, не только призывавшим к борьбе с советской властью, но и активно воевавшим с ней с оружием в руках. Его многочисленные резидентуры и вооруженные отряды представляли реальную угрозу молодой Республике, а призывы к террору против ее лидеров не могли не беспокоить властные структуры. ГПУ признало Савинкова основным противником и объявило ему непримиримую и беспо­щадную войну.

В мае 1922 года коллегия ГПУ приняла решение о создании Контрразведывательного отдела, на ко­торый возлагалась борьба с иностранным шпионажем, белоэмигрантскими центрами и подпольными контрреволюционными организациями на территории Советской России 8 . Сотрудникам КРО и суждено было поставить последнюю точку в биографии «артиста авантюры», как назвал Савинкова А.В. Луначарский. Уже 12 мая, на четвертый день создания, отдел издал свое первое циркулярное письмо «О савинковской организации» 9 . В письме КРО поставил вопрос о новом методе работы - создании легендированных организаций в среде савинковцев для достижение главной цели - ликвидации всего савинковского движения. Чекистов на местах предупреждали, что этот метод должен применяться с особой осторожностью «во избежание провокационных действий с нашей стороны».

Метод легендирования был удачно использован в ряде крупных агентурных разработок. Кто из сотрудников КРО является его автором, установить, к сожалению, в данное время не представляется возможным. Савинков стал одним из первых белоэмигрантских лидеров, попавшимся в расставленные КРО сети. Возникла идея легендировать в центре России широко разветвленную антисоветскую организацию под названием «Либерально-демократическая организация», сокращенно ЛД, которая, признавая необходимость активной борьбы с большевиками, «к политическому и индивидуальному террору, а тем более террору экономическому... относится отрицательно» 10 . На эту организацию и «клюнул» старый конспиратор. Руководство КРО (начальник А.X. Артузов, его заместитель Р.А. Пиляр, помощник начальника С.В. Пузицкий) и личный состав 6-го отделения (начальник И.И. Сосновский, его помощник Н.И. Демиденко, секретный сотрудник КРО по закордону А.П. Федоров, уполномоченные Г.С. Сыроежкин, С.Г. Гендин, помощник уполномоченного КРО ПП ГПУ по Западному краю И.П. Крикман) провели уникальную контрразведывательную операцию «Синдикат-2», которую до сих пор изучают в учебных центрах многих спецслужб.

Отметим удачный подбор сотрудников, осуществлявших разработку. Это были люди молодые, инициативные, образованные, преданные идеям революции. Деловая обстановка, энергичная и напряженная работа сочеталась с дружбой и товариществом. Простая структура КРО позволяла им, иногда уполномоченным по должности, обращаться с вопросами непосредственно к Ф.Э. Дзержинскому и В.Р. Менжинскому, которые курировали операцию. Им доверяло руководство, и они старались оправдать доверие, беря на себя решение очень сложных вопросов.

Успех разработки «Синдикат-2» с самого начала обеспечивался правильным использованием захва­ченных чекистами савинковцев Л.Шешени и М.Зекунова, умелой их обработкой и привлечением к сотрудничеству. Арест и ведение оперативной игры от имени близкого друга Савинкова полковника С.Э. Павловского, использование «втемную» эмиссара И.Т. Фомичева были классическими. В результате тщательной отработки легенды были внедрены в разработку самого Савинкова А.П. Федоров и Г.С. Сыроежкин, выезжавшие для этой цели за границу. Другие контрразведчики способствовали закреплению легенды о наличии подполья на советской территории. Определенную роль играла продуманная «деза» для польской разведки, в каналы деятельности которой удалось внедриться чекистам, а также тщательная отработка текстов докладов и писем, шедших из московского «подполья». Изобретательность и находчивость, выдержка и настойчивость сотрудников КРО обеспечили успешное завершение дела.

Операция так была искусно организована и проведена, что эмигрантские круги, несмотря на усилен­ные старания, не смогли найти явных следов и улик участия работников ГПУ в ее осуществлении. Они только гадали, кто провокатор, подозревали многих, в том числе Дикгоф-Деренталя, Фомичева, Павловского, но до сути так и не добрались.

Савинков и его попутчики были задержаны 15 августа 1924 года в Минске. 18 августа их поместили во внутреннюю тюрьму ОГПУ. Быстрое следствие провели сотрудники 6-го отделения КРО. Обвинительное заключение написал начальник отделения И.И. Сосновский. 29 августа Военной коллегией Верховного суда СССР Б. В. Савинков был осужден к расстрелу, но суд учел его чистосердечное раскаяние и обратился с ходатайством о смягчении меры наказания. ЦИК СССР заменил высшую меру десятью годами тюремного заключения».

Содержался Савинков во внутренней тюрьме ОГПУ. Чтобы облегчить душевное состояние и закрепить его на позициях признания и сотрудничества с советской властью, ему были созданы максимальные удобства нахождения под стражей. Он часто в сопровождении чекистов выезжал в город на прогулки, посещал рестораны и театры, встречался со знакомыми, занимался литературным трудом. Савинков несколько раз обращался через печать к лидерам белой эмиграции с призывом прекратить бессмысленную борьбу. Его объемное письмо «Почему я признал Советскую власть» печаталось в эмигрантской прессе, в газетах и журналах многих стран Европы. По разрешению Дзержинского он находился в одной камере с фактической женой - Л.Е. Деренталь; они обеспечивались книгами, продуктами, винами. Несмотря на льготный режим, Савинков очень тяготился положением человека, лишенного свободы, и просил освободить его досрочно из тюрьмы.

Утром 7 мая 1925 года он передал письмо на имя Ф.Э. Дзержинского, в котором снова просил освободить его из тюрьмы, а если это невозможно, то ответить «ясно и прямо, чтобы в точности знать свое положение». Затем в сопровождении Пузицкого, Сперанского и Сыроежкина отправился на прогулку в Царицынский парк. На Лубянку они вернулись в 22 часа 30 минут и в ожидании конвоя он рассказывал чекистам в кабинете №192 о своей вологодской ссылке. И вдруг в 23 часа 20 минут Савинков прыжком вскочил на подоконник и головой вниз выбросился в окно с пятого этажа. Прибывший вскоре начальник санитарной части ОГПУ М. Г. Кушнер в присутствии помощника прокурора РСФСР Катаняна констатировал смерть Савинкова.

Расследованием факта самоубийства по поручению Дзержинского занимался особоуполномоченный коллегии ОГПУ В. Д.Фельдман. В заключении он указал: «Савинков за последнее время тяготился своим положением человека, лишенного свободы, и неоднократно высказывал мысль, либо освобождение, либо смерть». И далее Фельдман писал, что «какой-либо халатности со стороны лиц, имеющих в данный момент обязанность его охранять, то есть Пузицкого и Сыроежкина или признаков этой халатности не усматривается и дознание подлежит прекращению» 11 .12 мая Дзержинский поручил Артузову составить текст для опубликования в печати о самоубийстве Савинкова, отредактировал его и направил на согласование Сталину 12 . 13 мая «Правда» опубликовала сообщение о самоубийстве Бориса Савинкова.

____________________

1 ЦА ФСБ РФ. Ф.1. Оп.5. Д.273. Л.42-47.

2 Там же. Д.Н-1791. Т.22. Л.17.

3 Там же. Д.Н-1848. Л.262-263.

4 Там же. Л.263; Д.Н-1791. Т.19. Л.233-235.

5 Там же. Т.8. Л.249; Ф.2. Оп.3. Д.119. Л.41-43.

6 Там же. Д.Н-1791. Т.17. Л.1.

7 Там же. Ф.2. Оп.3. Д.119. Л.49.

8 Там же. Ф.1 ос. Оп.6. Д.1. Л.49.

9 Там же. Ф.66. Оп.1. Д.28. Л.59-66.

10 Там же. Д.Н-1791. Т.7. Л.32-34.

1 1 Там же. Д.ПФ-9489. Т.1. Л.9.

1 2 Там же.Ф.2.Оп.3. Д.119. Л.141-142.

В.Н. ХАУСТОВ

(доктор исторических наук, профессор.

Академия ФСБ РФ)

НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ОРГАНОВ ГОСБЕЗОПАСНОСТИ В 1920-1930-е ГОДЫ

Основные теоретические воззрения руководителей советского государства о строительстве социализма в окружении капиталистических государств и неизбежности войны повлияли на организацию и направления оперативной деятельности органов государственной безопасности.

Высшее руководство страны определяло цели, задачи и направления деятельности внешней разведки. После поражения революционных выступлений в Германии, Болгарии, Польше и других странах, в подготовке которых наряду с Коминтерном участвовали ИНО ОГПУ и РУ РККА, оно отказалось от тактики непосредственного участия в попытках дестабилизировать внутриполитическое положение в ряде европейских государств. В феврале 1925 года на заседании политбюро ЦК ВКП(б) было принято решение о том, что «...ни в одной стране не должно быть наших активных боевых групп, производящих боевые акты и получающих от нас непосредственно средства, указания и руководство». Вся такого рода работа перекладывалась на коммунистические партии зарубежных стран 1 .

В середине 1930-х годов происходило формирование спецрезидентур. Сначала в ИНО, а затем при секретариате Наркомата внутренних дел была создана специальная группа «Яша», возглавляемая Я.И. Серебрянским. Основной задачей группы являлось осуществление диверсионных актов в глубоком тылу противника. Нелегальные резиденты спецгруппы готовили агентурную сеть, главным образом на период возможных военных действий. Перед ними ставились конкретные задачи: отработка методики осуществления диверсий с использованием принятого технологического процесса путем внесения в него изменений, вызывающих взрывы, аварии, пожары; отработка методики осуществления аварий энергетических устано­вок; конструирование приборов подрывного, отравляющего и зажигательного действия; создание руко­водства по методам проведения диверсии в тылу противника; подготовка кадров исполнителей; технико-экономическая разработка диверсий и конкретных объектов диверсии. В процессе создания глубоко законспирированных специальных групп, которые должны были действовать только в случае войны, ставилась задача привлечения национальных кадров для активных действий в своих странах.

В период 1920-1930-х годов отношения между военной и политической разведками складывались на принципах сотрудничества и отчасти соперничества. Провалы по линии военной разведки в начале 1930-х годов потребовали усиления их взаимодействия. По решению политбюро ЦК ВКП(б) в мае 1934 года более двадцати сотрудников ИНО ОГПУ были направлены для работы в РУ РККА. Начальник ИНО А. Артузов стал заместителем начальника Разведывательного управления. Начальниками ведущих отделов - 1-го (западного) и 2-го (восточного) - были назначены его ближайшие соратники О. Штейнбрюк и Ф.Карин. На взаимоотношения двух разведслужб негативное воздействие в данный период оказывал тот факт, что одно из подразделений ГУГБ НКВД СССР, куда входил организационно Иностранный отдел, а именно Особый отдел, выполнял директивы Центра о поиске «врагов народа» в Разведуправлении. В период с 1937 по 1940 годы были арестованы и расстреляны шесть начальников и исполняющих обязанности начальников воен­ной разведки.

Одновременно объективные интересы международной политики, проводимой СССР в этот период, способствовали усилению совместных действий РУ РККА и ИНО ГУГБ НКВД. Так, в ходе оказания помощи республиканской Испании совместно проводились операции по закупке оружия в третьих странах. Разведуправление использовало широкие возможности одного из опытнейших работников Иностранного отдела «Аргуса», имевшего связи в европейских торговых кругах и привлеченного Артузовым для приобретения и переправки в Испанию стрелкового оружия и самолетов. Во взаимодействии друг с другом две спецслужбы проводили диверсионные рейды в тылу франкистской армии.

Работники резиденту? Иностранного отдела при осуществлении контрразведывательной деятельности оказывали помощь военной разведке в предотвращении провалов. В одном из спецсообщений от резидента ИНО в Японии содержались сведения, полученные из жандармского управления, о лицах, подозреваемых в разведывательной деятельности в пользу СССР. Среди них оказались два человека, связанные с резидентом военной разведки. Связь с ними была срочно прекращена.

Между двумя ведомствами существовала и конкуренция. Можно согласиться с оценкой, данной невозвращенцем Г. Агабековым, который писал: «Отношения Разведупра с ОГПУ официальные. Они заключаются в обмене информацией и материалами. ОГПУ часто конкурирует с Разведупром...» 2 . Конкуренция была особенно заметна по линии военно-технической разведки. Руководство НКВД СССР на всем протя­жении предвоенного периода, особенно с 1937 года, усиливало задания по получению информации о военной технике и различных видах вооружений. Спецсообщения о добытых материалах, адресованные И.В. Сталину, В.М. Молотову, К.Е. Ворошилову, были призваны показать значимость политической разведки в укреплении обороноспособности страны и боеготовности Красной Армии. Резидентуры в Чехословакии, Англии, США сообщали о чертежах нового танка завода «Шкода», 14-ти дюймовых орудий английских линкоров, новейших разработках по субстратосферным самолетам фирмы «Локхид».

Помимо конкуренции, в определенной степени сохранялось неравноправное положение спецслужб, которое объяснялось контролем со стороны резидентур ИНО над резидентами военной разведки. Поскольку официально в задачу внешней разведки органов госбезопасности входило и наблюдение за советской колонией в различных учреждениях, то сюда попадали и резидентуры РУ РККА, которые таким правом не обладали.

Внешняя разведка органов государственной безопасности соприкасалась с Коминтерном, имевшим самостоятельные направления деятельности за рубежом. Исполнительный комитет Коммунистического Интернационала, являвшийся идейным и организационным центром международного коммунистического движения, руководил как легальной, так и нелегальной деятельностью компартий в различных странах. Всю техническую работу по подготовке сотрудников Коминтерна для выполнения различных заданий за рубежом, включая снабжение документами, спецсредствами, организацию радиосвязи, шифровального дела, возглавлял в этот период секретарь ИККИ М.А. Трилиссер-Москвин. Главное значение имел опыт, накопленный им за время руководства Иностранным отделом ОПТУ. Подготовку нелегальных работников осуществлял Отдел международных связей (ОМС), а затем Служба связи (СС) Коминтерна, которым руково­дили бывшие профессиональные сотрудники разведслужбы А.А. Абрамов-Миров, Б.Н. Мельников. Изго­товление документов, обучение шифровальному делу, радиосвязи базировалось на использовании опыта и техники соответствующих специальных отделов ИНО ГУГБ НКВД СССР.

Главная форма взаимодействия внешней разведки органов госбезопасности и Коминтерна заключалась в том, что коммунистические партии за рубежом являлись мощной вербовочной базой для разведслужб СССР. Десятки тысяч коммунистов во всем мире считали своим интернациональным долгом оказа­ния помощи первому в мире пролетарскому государству, заявившему о построении общества, в котором должны были реально воплотиться в жизнь самые гуманные идеалы человечества.

В аналитическом докладе, подготовленном представителем разведки РОВС в Болгарии капитаном Фоссом, при анализе деятельности разведслужб Англии, Франции, Германии и СССР, на наш взгляд, правильно отмечается важнейшая особенность организации разведывательной деятельности в Советском государстве: «Интернациональный характер Советского Союза обеспечивает ему как бы его филиалы почти повсеместно в лице коммунистических организаций в тех государствах, где открытое существование их допускается законом. Да и в тех странах, где открытое существование их воспрещено, все равно СССР может базироваться на тайных коммунистических организациях, поддерживаемых интернациональными органами в виде Коминтерна и МОПРа, базирующихся на Советский Союз. Широко раскинутая по всему миру коммунистическая сеть, конечно, сильно облегчает работу тайной советской разведки» 3 .

В вербовочной работе до конца 1940-х годов разведывательные службы делали ставку на коммунис­тов и сочувствующих коммунистическому движению, хотя в тридцатые годы были внесены существенные коррективы. В мае 1934 года при обсуждении в политбюро ЦК ВКП(б) вопроса о разведывательной работе было принято решение о запрещении вербовок коммунистов в стране пребывания.

Деятельность контрразведывательных подразделений органов госбезопасности НКВД СССР способствовала тому, что на территории советского государства в течение 1920-1930 годов антибольшевистские эмигрантские организации и иностранные спецслужбы не осуществили ни одной акции непосредственного подрыва экономического потенциала. Разведывательная деятельность проводилась ими, главным образом, с легальных позиций.

До середины 1930-х годов продолжалось легендирование антисоветских организаций, с позиций ко­торых проводились оперативные игры. К числу наиболее крупных из них можно отнести легендированные разработки «Академия», «Консул», «Мечтатели», «Кларнет-5». Важной особенностью всех оперативных игр являлось то, что непосредственные выходы на разведывательные центры иностранных государств не практиковались. Контакты с иноразведками осуществлялись через эмигрантские центры. Легендирование антисоветских организаций позволяло контрразведчикам держать под контролем каналы проникновения, выявлять агентуру и связи иноразведок на территории СССР.

В период массовых репрессий был найден не лучший способ пресечения разведывательной работы иностранных государств с легальных позиций. 10 октября 1937 года с санкции политбюро ЦК ВКП(б) принимается оперативный приказ №00693. Исходя из установки, что все посольства и консульства являются базами иноразведок, сотрудникам КРО предлагалось «немедленно арестовывать всех советских граждан, связанных с личным составом диппредставительств и посещающих их служебные и домашние помещения». Режим работы рекомендовался такой, чтобы обеспечить «беспрерывное наблюдение» за всеми сотрудниками посольств Германии, Японии, Италии, Польши». Практически в приказе ставилась задача полной изоляции представительств указанных стран. Неудивительно, что после этого в СССР был закрыт целый ряд консульств.

Значительные трудности для советских контрразведчиков и широкие возможности для усиления разведывательной деятельности с легальных позиций появились у германских спецслужб после подписания в августе 1939 года советско-германского пакта о ненападении и последующих торгово-экономических соглашений. Созданные различного рода комиссии по переселению немцев в Германию с территорий, ото­шедших к СССР, значительно возросшее количество торговых делегаций использовались спецслужбами противника для проведения разведки с легальных позиций. Например, сотрудник «Абверштелле-Краков» - германского разведывательного органа на территории Польши - Демель в 1939 году являлся членом комиссии по переселению. Офицер связи между «Абвером» и румынской разведкой «ССИ» Странский отмечал, что летом 1940 года, в момент воссоединения Бесарабии с Молдавией, были созданы резидентуры в Кишиневе и Аккермане. В январе 1940 года среди членов германской торговой делегации был выявлен с помощью РУ РККА кадровый сотрудник спецслужбы Германии. КРО УНКВД Ленинградской области обратил внимание на то, что германские торговые суда стали систематически садиться на мель вблизи Кронштадта - главной военно-морской базы на Балтийском море, хотя в предшествующий период такие факты не наблюдались, поскольку фарватер был всесторонне изучен. Весной 1941 года нарком госбезопасности В.И. Меркулов докладывал В.М. Молотову о намечавшейся поездке военных атташе Германии, Венгрии, Болгарии и Финляндии во внутренние области СССР и отмечал, что поездка используется явно в разведывательных целях. Нарком иностранных дел санкционировал: «Разрешение пока дать только немцам (об остальных сказать - рассматривается)» 4 .

Необходимо отметить, что центр тяжести в работе по пресечению шпионской деятельности инос­транных спецслужб в течение 1939-1940 годов перемещается на территорию Западной Украины, Западной Белоруссии, республик Прибалтики, вошедших в состав СССР. В этих регионах число арестованных органами госбезопасности возрастает с 40 до 62 процентов от общего количества, хотя там проживало чуть более 10 процентов населения СССР.

В экономической сфере жизни общества органы госбезопасности активно использовались государством как один из важнейших рычагов хозяйственного строительства. Значительные объективные трудности создания мощного экономического и оборонного потенциалов страны привели к тому, что их возникновение обусловливалось или «вредительством» буржуазных специалистов, или происками иностранных разве­док. Именно этими причинами на протяжении 1920-1930-х годов на показательных процессах объяснялись срывы производственных заданий, невыполнение плановых показателей («Шахтинское» дело, дело Промпартии и др.). В целом на протяжении исследуемого периода количество лиц, арестованных органами государственной безопасности за вредительство и диверсию, составляло от двух до пяти процентов от общего числа арестованных, в период же массовых репрессий эта цифра возросла до тринадцати.

Органы государственной безопасности также выявляли факты, свидетельствовавшие о разложении управленческого аппарата и сотрудников общественных организаций. Десятки тысяч рублей были похищены в 1935 году руководителями ЦК профсоюза работников Наркомтяжпрома. Чиновники из Комитета заготовок СНК за счет государственных фондов сумели построить для личного пользования в Подмосковье целый дачный поселок, о чем Г.Г. Ягода доложил В.М. Молотову.

Смена экономического курса в конце 1920-х годов, усиление административных методов руководства экономикой сопровождались прямым насилием, особенно над крестьянами. Органы госбезопасности стали составной частью механизма внесудебной репрессии как средства экономических преобразований в деревне. После завершения политики сплошной коллективизации высшее руководство страны продолжало напрямую использовать органы государственной безопасности в хозяйственном строительстве. Прежде всего, важно выделить их работу в деревне. В процессе укрепления колхозов и совхозов были созданы чрезвычайные органы - политотделы МТС и совхозов. По решению политбюро ЦК ВКП(б) заместителями начальников политотделов назначались сотрудники органов госбезопасности. На них возлагалась задача борьбы с контрреволюционными проявлениями в деревне. Курс на организационно-хозяйственное укрепление колхозов подкреплялся мерами чрезвычайного характера. Органы госбезопасности привлекались и к решению проблемы сохранения и распределения собранного урожая зерновых. На основании совместного приказа НКВД СССР и Комитета заготовок при СНК СССР комендантами элеваторов и заготпунктов «Заготзерно» назначались сотрудники НКВД. В совместном приказе этих ведомств от 27 июля 1934 года указывалось: «Коменданты элеваторов и заготпунктов подчиняются краевым, областным управлениям НКВД и работают на правах помощников заведующих элеваторами и заготпунктами и ведут специальную работу по охране зерна, борьбе с хищениями и потерями зерна и руководят сторожевой и противопожарной охраной». Службе государственной безопасности отводилась роль карательного органа в ходе переустройства сельского хозяйства. В процессе проведения хозяйственно-политических мероприятий оперработники управлений НКВД, являясь членами бюро обкомов и крайкомов ВКП(б), по заданию партийных органов часто выступали в роли уполномоченных, например, в период посевных и уборочных кампаний.

Советское руководство использовало спецслужбу и для ликвидации любых форм противодействия ходу движения за повышение производительности труда. С конца 1935 года и в течение всего 1936 года органы госбезопасности, применяя свои специальные методы, вели активную работу по развитию стахановского движения, о чем начальник Секретно-политического отдела Г.А. Молчанов отчитывался в регулярных спецсообщениях на имя И.В. Сталина и В.М. Молотова, секретарей ЦК ВКП(б) и наркомов. Арестам подвергались рабочие и служащие, высказывавшие «контрреволюционные суждения» о том, что стахановское движение свидетельствует о «невиданной эксплуатации рабочего класса», что в результате его снижаются расценки, а в итоге все это ведет к понижению материального уровня жизни рабочих.

Не менее важной составной частью деятельности органов госбезопасности являлось укрепление мо­рально-политического единства советского общества. Постоянно выявлялись и пресекались факты, дестабилизировавшие обстановку в стране, вызывавшие социальную напряженность в обществе, массовое недовольство населения. Например, нарком внутренних дел Казахстана С.Ф. Реденс оперативно сообщал В. М. Молотову о фактах несвоевременной выдачи, задержки на несколько дней, а иногда и месяцы заработной платы. Нарушения в хлебозаготовительной политике, приводившие в 1937 году к людоедству, самоубийст­вам среди колхозников в Сибири, незамедлительно становились известными не только местным советским и партийным органам, но и высшему руководству страны.

Однако главное воздействие на морально-политическое состояние общества органы госбезопасности оказывали через пресечение любых попыток подвергать сомнению, критиковать теоретические установки правящей коммунистической партии и практику строительства социализма. Господство марксистско-ленинской идеологии в обществе утверждалось путем подавления любого инакомыслия. Партийная оппо­зиция, которая являлась, по мнению ряда исследователей, главным объектом преследований со стороны органов госбезопасности, не представляла реальной угрозы. Во второй половине 1930-х годов бывшие видные деятели правящей ВКП(б) и лидеры различных оппозиционных партий не создали ни одной реальной группировки и не выдвинули программу действий, которая представляла бы собой альтернативу проводимому курсу сталинских преобразований в СССР. Фальсифицированные процессы 1936-1938 годов, подготовленные органами госбезопасности по личному указанию Сталина, были направлены в значительной мере на то, чтобы обосновать происками врагов трудности и провалы в хозяйственном строительстве, низкий рост уровня материального благосостояния народа. Борьба с ними выдвигалась в качестве необходимого элемента сплочения общества, поддержания его единства в условиях капиталистического окружения и возможного начала войны. Бывшие лидеры были сломлены, верили, что им сохранят жизнь и послушно выполняли все указания следователей. Например, в конце февраля 1938 года Н.И. Ежов при встрече с Н.И. Бухариным накануне процесса заявил, что тому нечего беспокоиться, так как «его точно не расстреляют».

На протяжении всего предвоенного периода органы государственной безопасности выполняли установки правящей партии. В своей деятельности они руководствовались теми принципиальными положениями, которые принимались только на заседаниях политбюро ЦК ВКП(б), в котором решающая роль принадлежала И. В. Сталину.

______________________

1 АПРФ. Ф.3. Оп.50. Д.32. Л.39-40.

2 ГАРФ. Ф.5881. Оп.1. Д.701. Л.83-84.

3 ЦА ФСБ РФ. ЛД № 6150. Т.10. Л.448.

4 Там же. Ф. 3 оc. Оп.8. Д.1. Л.28.

Б.Г. СТРУКОВ

(кандидат исторических наук, доцент.

Особое совещание имело право выносить приговоры о тюремном заключении, ссылке или высылке обвиняемых, а также о применении других мер наказания. В 1941-45 годах официально могло приговаривать к смертной казни.

Энциклопедичный YouTube

1 / 3

Разведопрос: Игорь Пыхалов о штрафных батальонах и ротах

Разведопрос: Сергей Кредов про белый и красный террор

Разведопрос: Александр Дюков про работу с архивными документами

Субтитры

Я вас категорически приветствую! Игорь Васильевич, добрый день. Добрый день. Давно не виделись. Ну да, уже как-то… Про что сегодня? Сегодня мы продолжим нашу беседу о Великой Отечественной войне и коснёмся такой, в общем-то, достаточно уже истрёпанной нашими обличителями темы как штрафные части, вот эти знаменитые штрафбаты, штрафные роты, о которых у нас сочиняют всякую чушь, фильмы снимают, ну и прочее. В принципе здесь перед тем, как этот разговор начать, я хочу, можно сказать, сделать такое сообщение. Вот моя книга «Великая оболганная война», по которой мы, собственно, беседу, во многом, и ведём. Кстати, здесь мне понравилось, когда в одном из комментариев к одной из наших бесед про заградительные отряды, там кто-то написал, что типа того, что не пора ли мне по этому тексту ещё книгу написать. Пора, да. Ну это так же, как после того, как у нас был «Мастер и Маргарита» экранизован, там тоже некоторые у нас такие, эрудированные граждане приходили в книжный магазин и возмущались, что вот, надо же, какие писаки, только фильм вышел, уже по нему книгу написали. Подсуетились. Да вот, подсуетились. Так вот, значит, здесь во всех наших беседах вот эта книга – она первоисточник, т.е. она была написана в своей основе ещё в 2005 году, а в принципе то, что я озвучиваю вслух – это уже на её тему. Хотя, естественно, что да, немного отличается, т.е. я всё-таки её не зачитываю, что-то тут я могу добавить или, наоборот, не упомянуть. 7-е издание, дополненное и исправленное. На самом деле, это стереотипное издание, т.е. у нас там, когда наш цикл начинался, там было чёрненькое издание, сейчас это такое вот зелёненькое. Оно где-то уже по-новому с конца января издаётся. К сожалению, у нас сейчас такая вот политика издательств, что они хотят, чтобы деньги были сразу же, поэтому вместо того, чтобы издать сразу, скажем, тиражом побольше, чтобы они лежали и, скажем, за год ушли, они вот так издадут маленький тираж, там тираж раскупится, потом издадут ещё. Поэтому, в принципе, если кто-то хочет купить, то… Книжный бизнес – вещь непростая. Она в продаже ещё вроде бы есть. В крайнем случае, вроде бы в конце лета обещали допечатку. Это такое вот лирическое отступление. Собственно, теперь по нашей беседе, т.е. по вот этим штрафникам несчастным. Наверное, начну я с того, что вообще, как это ни печально, но, в принципе, нашим гражданам, да и не только нашим, свойственно нарушать законы. Т.е. они могут совершать правонарушения или даже преступления, и при этом, в общем-то, военнослужащие тоже этим грешат, и, естественно, что такого рода проступки должны как-то наказываться, как это не удивительно, опять же, для наших борцов за права человека. Т.е. если совершил преступление, получи наказание. И естественно, что когда идёт война, причём война такая, тотальная, война на уничтожение, как вот у нас была Великая Отечественная война, то в этой ситуации, конечно, и собственно вопрос о наказаниях оступившихся граждан, они, в общем-то, их стоит немного пересмотреть, потому что возникает вопрос, стоит ли именно провинившихся обязательно сажать в места заключения… Военнослужащих. Да, военнослужащих. Да и, собственно говоря, вообще мужчин призывного возраста. Или как-то их можно использовать, так скажем, более рационально на пользу родине, которая воюет. И действительно у нас практически с начала войны началась такая вещь, что к осуждённым военнослужащим стали достаточно массово применять такую юридическую заковыку, как отсрочка исполнения приговора. Это, если не ошибаюсь, 28… Такая возможность, она, в принципе, была предусмотрена 29 статьёй тогдашнего уголовного кодекса, и фактически это выливалось в то, что военнослужащий, как говорится, накосячил, совершил какое-то преступление, ему выносится приговор, скажем, 5 лет лишения свободы с отсрочкой до конца войны. Бывало и 10 лет. В принципе, даже знаю, в общем-то, прецеденты, когда приговорили к высшей мере, опять же, с отсрочкой до конца войны. Естественно, при этом имелось в виду не то, что он тут довоюет до победы, а потом его расстреляют, а имелось в виду, что за это время он сможет свою вину искупить и, соответственно, значит, он будет как бы считаться освобождённым от наказания и при этом принесёт пользу на фронте. И какие методы для искупления вины? Методы возникли несколько позже, потому что здесь как раз, как говорится, прикол в том, что первоначально такая практика имела место, но при этом фактически получалось, что вот это именно механизм искупления вины, а ведь тут понятно, что грубо говоря, человек проштрафившийся и его товарищ, который, в общем-то, ни в чём не виновен, они не должны быть в равном положении. Т.е. в принципе, казалось бы, к тому, кто проштрафился, к нему должны быть какие-то, скажем так, он в более опасной ситуации должен быть. Ну и получалось, что первоначально, в первый год войны, я имею в виду год, естественно, начиная с 22 июня, фактически это было отдано, в общем-то, на усмотрение, собственно, этих бойцов и командиров, а также их начальства. Т.е. не прописан был механизм, как их заставлять это дело именно искупать. Ну а дальше, естественно, да, поскольку это получается не совсем справедливо, естественно, уже возникла идея, что надо бы этих всех людей, которые таким образом, как говорится, преступили закон, использовать именно особым образом, чтобы они рисковали больше и, соответственно, могли тем самым свою вину искупить. В принципе, в общем-то, на самом деле, мысль такая, довольно здравая. И тут даже, в принципе, я могу просто даже привести пример из своей практики, потому что когда в августе 14 года был в Луганске, в батальоне «Заря», у нас там тогда был сухой закон. В принципе, вообще пить было запрещено. Но, естественно, это, конечно, там нарушали, но одно дело, когда перед сном выпил 100 грамм, закрылся в одеяло – это одно дело. Там, значит, нашёлся один особо одарённый товарищ, который мало того, что напился, он ещё начал горланить песни, причём прямо под окном у комбата. Естественно, что на следующее утро на утреннем построении его перед нами вывели в наручниках, он там сказал «простите, мужики», и его отправили на работы по разминированию. Т.е. в принципе получается, что… Вернулся, нет? Вот его, честно говоря, больше не видел, но это не факт, что он погиб. Может, вполне и благополучно всё закончилось, но, по крайней мере, тут принцип понятен, что если человек не просто нарушил приказ, а совершил такое, в общем-то, дерзкое правонарушение, которое, в общем-то, явно подорвёт дисциплину, если оставить это безнаказанным, то, в общем-то, логично его отправить на какую-то особо опасную боевую работу, чтобы он это мог как бы искупить. И в итоге у нас действительно, когда, значит, у нас был этот знаменитый приказ № 227 «ни шагу назад» от 28 июля 42 года, то там были и такие, значит, положения: «Военным советам фронтов и прежде всего командующим фронтов: сформировать в пределах фронта от одного до трех (смотря по обстановке) штрафных батальона (по 800 человек), куда направлять средних и старших командиров и соответствующих политработников всех родов войск, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, и поставить их на более трудные участки фронта, чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления против Родины. 2. Военным советам армий и прежде всего командующим армиями: сформировать в пределах армии от пяти до десяти (смотря по обстановке) штрафных рот (от 150 до 200 человек в каждой), куда направлять рядовых бойцов и младших командиров, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, и поставить их на трудные участки армии, чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления перед Родиной». Т.е. понятно, что здесь согласно этому приказу создаются штрафные батальоны для среднего и старшего командного состава, но и это офицеры. Т.е. тогда, в принципе, термин «офицер», он у нас, как известно, в Красной Армии в первые 2 десятилетия был не принят, но как раз примерно в это время он уже вводился, но это вот средний и старший командный состав – это офицерский состав фактически. Соответственно, для них штрафные батальоны, для рядовых, сержантов – штрафные роты. При этом, значит, что здесь интересно… Т.е. если мы смотрим художественный фильм «Штрафбат», то совершенно очевидно, что там сплошные от лейтенанта и выше, да, должны быть? От младшего лейтенанта, от военфельдшера, т.е. это, грубо говоря, от младшего офицерского звания и выше. Да, и, собственно, естественно уголовников там быть не может, уголовники, они в штрафной роте. Но это я чуть-чуть позже скажу подробнее. Значит, что тут интересно – во-первых, такой момент, что вот у нас, когда говорят про заградительные отряды, у нас такое общепринятое заблуждение, что считается, что они вот появились только с этим приказом 227. Но об этом я уже в наших беседах говорил, что на самом деле у нас, в общем-то, виды некоторых заградительных отрядов были с первых дней войны. А приказ 227, он вводил просто ещё очередную их разновидность. А вот с штрафными частями, там заблуждение прямо противоположное, т.е. у нас довольно многие почему-то думают, что они были там и в более ранний период. Понятно, что сегодня у нас эпоха, когда вообще у нас катастрофическое падение эрудиции у населения и люди ничего не знают, не интересуются, но даже, казалось бы, в такое кондовое советское время, когда у нас был такой поэт Александр Межиров, который написал знаменитое «Коммунисты, вперёд», хотя это не помешало ему потом стать антисоветчиком после перестройки, у него, значит, есть такое стихотворение, называется «Эшелон», где описывается такая, трагическая, судьба бойца, который там, на остановке воинского эшелона, вышел покурить, расслабился, и, соответственно, эшелон уехал. Ну и там дальше идут такие строчки, что «Волховстрой, 41 год, за поступки такого рода стенка или штрафная рота, меньше родина не даёт». Надо сказать, что, во-первых, естественно, в 41 года никаких штрафных рот не было и, в общем-то, насчёт стенки он тоже несколько погорячился. Т.е. как, опять же, мы в одной из предыдущих бесед рассматривали эту судьбу наших военнослужащих, которые были задержаны как раз в 41 году теми же заградительными отрядами и частями по охране тыла. И там получалось, что фактически в подавляющем большинстве случаев это бы для такого орла бы закончилось, скажем так, лёгким испугом, его бы просто направили, в конце концов, в свою часть. Хотя да, мог бы и действительно нарваться на более серьёзное наказание, но это уже если бы не повезло. А реально штрафные части появились именно с конца июля 42 года. Дальше второй момент, который тут надо бы отметить, что вот этот приказ 227, он когда вводит вот эти формирования штрафные, он ссылается на то, что дескать там был успешный, что у немцев есть такой успешный опыт применения штрафников, и почему бы это с них не скопировать. И здесь действительно у нас в данном случае Сталин совершенно прав, потому что действительно у немцев имелась система штрафных частей, которая была создана гораздо раньше, чем у нас, т.е. ещё до войны, и она была такая, достаточно многочисленная и разветвлённая. Т.е. там у них, во-первых, у них имелись так называемые «пятисотые» батальоны. Тут, значит, немецкое название я просто произносить не буду, потому что я немецкий не учил, поэтому не буду позориться с произношением. Значит, короче, пятисотые батальоны, они были созданы в декабре 40 года, и предназначались, в основном, для военнослужащих, совершивших уголовные преступления. Там через них за время войны прошло примерно около 80 000 человек. А есть немецкое название? А вот. Не знаю. Моих познаний …Bewährungstruppe, т.е… Ну, у немцев, у них принято создавать такие сложносочинённые слова, там дальше будет ещё более прикольное слово. Значит, в начале войны у них были вот эти формирования, пятисотые батальоны, потом, поскольку там, значит, когда уже у Гитлера, как говорится, запахло керосином, они с 1 октября 42 года начали создавать так называемые 999 батальоны, уже для политических, т.е. там даже политически неблагонадёжных, и через них тоже прошло порядка 30 000 человек. И, наконец, ещё существовали полевые штрафные подразделения, и вот они назывались, вот тут такое совершенно километровое слово, я даже не берусь его произнести. Ну, тут понятно, наоборот. Feldstrafgefangenabteilungen. Ну это понятно, что штрафные. Да, ну там это полевые, это штрафные, значит, т.е. вот. И всё это хозяйство, оно активно использовалось против нас. Т.е. следует отметить, что в армии европейского типа за воинские преступления личный состав карали, по всей видимости, трибуналами военными, и исправляться отправляли в составе штрафных частей этой самой европейской армии. Что-то никто не парился, да. Совершенно верно. И здесь как раз вот… Ну и по всей – извиняюсь, перебью – по всей видимости использовали их вовсе не на тыловых работах, ямокопатели, ещё что-то. А вот, значит, как раз здесь я могу зачитать выдержки из дневника начальника штаба сухопутных войск Германии Гальдура. От 9 июля 41 года, значит, запись, он докладывает начальнику организационного отдела штаба сухопутных войск Германии генерал-майор Вальтер Булле, там «организация штрафных батальонов оказалась хорошей идеей». Ну и почему же она оказалась хорошей идеей – это мы видим из дальнейших записей. Например, значит, запись от 1 августа: «Штрафной батальон до настоящего времени имел 25% потерь, в качестве пополнения поступило 170 человек. «Особый полевой батальон (батальон, укомплектованный штрафниками) был использован на западе для народ по разминированию. Для разминирования района прошедших боёв используется 450 человек». Дальше запись от 25 сентября, там как раз это уже блокада Ленинграда установлена, но немцы наступают дальше, они пытаются замкнуть 2 кольцо, т.е. вдоль Ладожского озера. И там как раз 16 немецкая армия, которая наступала вдоль Ладожского озера, она как раз в это время потерпела неудачу, её 8 танковая дивизия отброшена и, соответственно, решение фюрера – туда направить в том числе и штрафной батальон. Т.е. это буквально под нашим городом эти немецкие штрафники сражались. Вот, а что касается наших штрафников, то там, как я уже сказал, что они созданы приказом № 227 от 28 июля 42 года. Практически сразу же началось их формирование, но, тем не менее, положение о штрафных батальонах и о штрафных ротах, оно было введено в действие гораздо позже. Точнее, не гораздо позже, а через, получается, 2 месяца, т.е. 28 сентября. И я вот из этого положения некоторые ключевые моменты просто зачитают. Значит, первое. Штрафные батальоны имеют целью дать возможность лицам среднего и старшего командного, политического и начальствующего состава всех родов войск, провинившимся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, кровью искупить свои преступления перед Родиной отважной борьбой с врагом на более трудном участке боевых действий. Организация, численный и боевой состав, а также оклады содержания постоянному составу штрафных батальонов определяются особым штатом. Штрафные батальоны находятся в ведении военных советов фронтов. В пределах каждого фронта создаются от одного до трех штрафных батальонов, смотря по обстановке. Штрафной батальон придается стрелковой дивизии (отдельной стрелковой бригаде), на участок которой он поставлен распоряжением военного совета фронта. И дальше здесь, значит, расписываются права постоянного состава штрафных батальонов. Значит, постоянный состав – это те люди, которые сами штрафниками не являются, т.е. это командиры, политработники и прочие, которые, собственно, должны выполнять свои функции в таком качестве. Командиры и военные комиссары батальона и рот, командиры и политические руководители взводов, а также остальной постоянный начальствующий состав штрафных батальонов назначаются на должность приказом по войскам фронта из числа волевых и наиболее отличившихся в боях командиров и политработников. Т.е. не шаляй-валяй, кого попало не ставили. В общем, да. При этом, естественно, что это, в общем-то, большая ответственность, большой риск, но, соответственно, за это предусмотрены и соответствующие плюшки, которые тут дальше будут расписаны. Значит, так. Командир и военный комиссар штрафного батальона пользуются по отношению к штрафникам дисциплинарной властью командира и военного комиссара дивизии; заместители командира и военного комиссара батальона – властью командира и военного комиссара полка; командиры и военные комиссары рот – властью командира и военного комиссара батальона, а командиры и политические руководители взводов – властью командиров и политических руководителей рот. Всему постоянному составу штрафных батальонов сроки выслуги в званиях по сравнению с командным, политическим и начальствующим составом строевых частей Действующей армии сокращаются наполовину. Т.е. даже по сравнению с действующей армией тут срок выслуги ещё вдвое меньше. И дальше: Каждый месяц службы в постоянном составе штрафного батальона засчитывается при назначении пенсии за шесть месяцев. Ого. В общем-то, наверное, вполне разумная мера. Зная родную страну, за просто так ничего подобного не давали и давать не могли. Ну и теперь, собственно, о штрафниках. Значит, что тут про них сказано. Значит, сказано следующее: «Лица среднего и старшего командного, политического и начальствующего состава направляются в штрафные батальоны приказом по дивизии или бригаде (по корпусу – в отношении личного состава корпусных частей или по армии и фронту – в отношении частей армейского и фронтового подчинения соответственно) на срок от одного до трех месяцев. В штрафные батальоны на те же сроки могут направляться также по приговору военных трибуналов (Действующей армии и тыловых) лица среднего и старшего командного, политического и начальствующего состава, осужденные с применением отсрочки исполнения приговора (примечание 2 к ст. 28 Уголовного кодекса РСФСР)». Т.е. как раз та самая отсрочка приговора до конца войны или до какого-то другого срока, про которую я говорил. Т.е. здесь как бы уже халява кончилась и теперь уже там не просто на усмотрение своей совести, а вот, значит, получил приговор с отсрочкой – иди отбывать в штрафной батальон. Но, собственно, не всё так плохо, потому что здесь получался такой, в общем-то, достаточно хороший зачёт. Т.е. если человек получал от трибунала, скажем, наказание на срок меньше 5 лет, то для того, чтобы это искупить, нужно было пробыть 1 месяц в штрафном батальоне. Если около 5 лет, это примерно обычно 2 месяца. Если десятка, т.е. 10 лет – это 3 месяца. Понятно, что, скажем 10 лет заключения или 3 месяца на фронте, хотя да, в опасных условиях, это вещи не совсем сопоставимые, т.е. людям давали реальную возможность искупить свою вину. Так, что тут дальше про них сказано: Лица среднего и старшего командного, политического и начальствующего состава, направляемые в штрафной батальон, тем же приказом по дивизии или бригаде (корпусу, армии или войскам фронта соответственно) подлежат разжалованию в рядовые. Перед направлением в штрафной батальон штрафник ставится перед строем своей части (подразделения), зачитывается приказ по дивизии или бригаде и разъясняется сущность совершенного преступления. Ордена и медали у штрафника отбираются и на время его нахождения в штрафном батальоне передаются на хранение в отдел кадров фронта. Штрафникам выдается красноармейская книжка специального образца. За неисполнение приказа, членовредительство, побег с поля боя или попытку перехода к врагу командный и политический состав штрафного батальона обязан применить все меры воздействия вплоть до расстрела на месте. Ну, дальше тут интересный момент, что этим штрафникам могли на время нахождения в штрафном батальоне присваивается воинское звание ефрейтор, младший сержант, сержант. Соответственно, они могли назначаться на должности командира отделения. Полевые деньги им не выплачивались, но выплачивался оклад в размере 8 р. 50 коп., что, естественно, очень негусто. Но там тем, кто попадал на сержантскую должность, тем побольше. Соответственно, выплата денег семье по денежному аттестату прекращается и она переводится на пособие, установленное для семей красноармейцев и младших командиров указов Президиума Верховного Совета СССР. Но дальше есть и опять же, как говорится, плюшки. Т.е. за боевые отличия штрафник может быть освобождён досрочно по представлению командования штрафного батальона, утверждённого военным советом фронта. За особо выдающееся боевое отличие штрафник, кроме того, представляется к правительственной награде. Перед оставлением штрафного батальона досрочно освобожденный ставится перед строем батальона, зачитывается приказ о досрочном освобождении и разъясняется сущность совершенного подвига. Дальше, соответственно, все освобождённые из штрафного батальона восстанавливаются в своих званиях и в своих правах. Но здесь освобождённые как по совершению подвига или ранению, так же и по истечению срока. Кстати, по поводу ранений тут дальше тоже отдельный пункт есть, что штрафники, получившие ранение в бою, считаются отбывшими наказание, восстанавливаются в звании и во всех правах и по выздоровлении направляются для дальнейшего прохождения службы, а инвалидам назначается пенсия из оклада содержания по последней должности перед зачислением в штрафной батальон. Соответственно, т.е. именно что назначается пенсия не как рядовому, а как офицеру, т.е. по той должности. Так же и с погибшими, т.е. это следующий пункт, что Семьям погибших штрафников назначается пенсия на общих основаниях со всеми семьями командиров из оклада содержания по последней должности до направления в штрафной батальон. Крайне гуманно. Вот. Т.е. фактически получается, что эти проштрафившиеся офицеры, они на время нахождения в штрафном батальоне поражались в правах и были разжалованы в рядовые, но при этом, по отбытии срока, они полностью в правах восстанавливались и могли дальше нести службу в своей, уже офицерской, должности. При этом, что касается наград, тут я в своё время неоднократно общался с генерал-майором Пыльцыным Александров Васильевичем, это такое достойный человек, он живёт в нашем городе, как я слышал, вроде тоже с ним был Разведопрос. К нему домой ездили. Да. Он рассказывал, что там у них, он во время войны был как раз офицером в штрафном батальоне, причём именно командиром, т.е. он начал командиром взвода, потом командиром роты был. Вот он рассказывал, что там с теми же наградами, там был такой момент, что штрафникам могли дать Орден Славы, который как раз предназначался для рядового и младшего командного состава, т.е. для рядовых и сержантов. А потом получалось так, что офицерам такой орден не положен, за исключением младших лейтенантов в авиации. Соответственно, получалось, что, с одной стороны, штрафник отличился, Орден Славы получил, с другой стороны, теперь всем видно, что он побывал в штрафбате. Поэтому там к этому относились неоднозначно. Но, тем не менее, такие прецеденты были, штрафников награждали орденами тоже. Одновременно с этим было введено в действие Положение о штрафных ротах, здесь, в общем-то, естественно, что большинство пунктов там совпадает, но некоторые ключевые моменты всё-таки зачитаю. Штрафные роты имеют целью дать возможность рядовым бойцам и младшим командирам всех родов войск, провинившимся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, кровью искупить свою вину перед Родиной отважной борьбой с врагом на трудном участке боевых действий. Т.е. понятно, что здесь это, соответственно, рядовые и сержанты, получается, в штрафной роте. Дальше - Штрафные роты находятся в ведении военных советов армий. В пределах каждой армии создаются от пяти до десяти штрафных рот, смотря по обстановке. Штрафная рота придается стрелковому полку (дивизии, бригаде), на участок которого она поставлена. Значит, о постоянном составе. Командир и военный комиссар роты, командиры и политические руководители взводов и остальной постоянный начальствующий состав штрафных рот назначаются на должность приказом по армии из числа волевых и наиболее отличившихся в боях командиров и политработников. Дальше у них, опять же, те же самые льготы, т.е. это вдвое сокращённый срок выслуги, месяц за 6 месяцев при начислении пенсии. Соответственно, значит, рядовые штрафники – это рядовые бойцы и младшие командиры, которые направляются в штрафные роты приказом по полку или отдельной части на срок от 1 до 3 месяцев. В штрафные роты на те же сроки могут направляться также по приговору военных трибуналов рядовые бойцы и младшие командиры, осужденные с применением отсрочки исполнения приговора. Дальше там, опять же, всё то же самое, т.е. там у них, соответственно, отбирались ордена и медали, которые отбирались на хранение, там выдавалась красноармейская книжка особого образца. Опять же, в случае совершения какого-то геройского подвига или ранения они досрочно освобождались, или же освобождались по истечению срока пребывания в штрафной роте. Значит, что ещё здесь надо отметить – как раз вот я уже в начале нашей беседы сказал, что вот в штрафные роты также попадали и уголовники. Здесь ситуация, на самом деле, следующая: когда у нас началась война, то, с одной стороны, действительно армия требовала мужчин призывного возраста, а с другой стороны, опять же, у нас не все осуждённые и находящиеся в заключении являются конченными мразями, т.е. там, всё-таки, есть как бы и люди нормальные. Естественно, они высказывали желание, чтобы их тоже направили на фронт, чтобы дать им возможность воевать за свою страну, на которую напал враг, который собирается нас просто тупо уничтожить, а оставшихся поработить. И поэтому за время войны вообще из ГУЛАГа в состав действующей армии было направлено почти миллион человек. При этом там где-то 420 000 были направлены в течение 41 года, потом там была ещё порция где-то там свыше, по-моему, 157 000 человек, а вот суммарно за время войны там 975 000 заключённых попали в армию. При этом, опять же, что интересно, что вместе с ними также из ГУЛАГа было отправлено 117 000 сотрудников этой системы. Причём из них большинство, т.е. там 93 500, это были люди из военизированной охраны, т.е. ВОХРа. Поскольку наши нынешние творцы из кинематографа, они очень любят, когда снимают свои шедевры про ГУЛАГ, вот типа того же «Последнего боя майора Пугачёва», там они изображают ВОХР как некие такие откормленные бугаи, которые отсиживаются в тылу, и, соответственно, этим очень довольны. На самом деле, мы видим, что они тоже достаточно массово, в общем-то, ходатайствовали о том, чтобы их направили на фронт, и действительно туда направлялись. Но при этом система была следующая, что вот те заключённые, которые попали на фронт, скажем так, в первый год войны, им повезло. Повезло в том смысле, что их отправляли на общих основаниях, т.е. обычными красноармейцами в обычные части. Ну а, соответственно, когда у нас уже была введена в действие система штрафных частей, то там было принято решение, что этих заключённых правильно всё-таки направлять не в обычную часть, а именно в штрафные роты с тем, чтобы они там сначала отбыли свой срок, искупили свою вину нахождением в штрафной части, а дальше уже служили бы на общих основаниях. По этому поводу был издан как раз приказ от 26 января 44 года «О порядке применения примечания 2 к статье 28 УК РСФСР и направлении осуждённых в действующую армию». Он был подписан замнаркома обороны маршалом Василевским, наркомом внутренних дел Берией и наркомом юстиции Рычковым и прокурором СССР Горшениным. Значит, что там было сказано. Проверкой установлено, что судебные органы в ряде случаев необоснованно применяют отсрочку исполнения приговора с направлением осужденных в действующую армию (примечание 2 к статье 28 УК РСФСР и соответствующие статьи У К других союзных республик) к лицам, осужденным за контрреволюционные преступления, бандитизм, разбой, грабежи, ворам-рецидивистам, лицам, имевшим уже в прошлом судимость за перечисленные преступления, а также неоднократно дезертировавшим из Красной Армии. Вместе с тем нет должного порядка в передаче осужденных с отсрочкой исполнения приговоров в действующую армию. Вследствие этого многие осужденные имеют возможность дезертировать и снова совершать преступления. В целях устранения указанных недостатков и упорядочения практики передачи осужденных в действующую армию - приказываю: Запретить судам и военным трибуналам применять примечание 2 к статье 28 УК РСФСР (и соответствующие статьи УК других союзных республик) к осужденным за контрреволюционные преступления, бандитизм, разбой, грабежи, ворам-рецидивистам, лицам, имевшим уже в прошлом судимость за перечисленные выше преступления, а также неоднократно дезертировавших из Красной Армии. По остальным категориям дел при решении вопроса об отсрочке исполнения приговора с направлением осужденного в действующую армию судам и военным трибуналам учитывать личность осужденного, характер совершенного преступления и другие обстоятельства дела. Значит, здесь что надо понимать, что этот приказ, он издан был в январе 44 года, т.е. это всё-таки не 41 год, т.е. уже, в общем-то, ясно, что война выиграна, и поэтому, скажем так, что те из заключённых, которые в это время изъявили желание пойти в армию, но это они уже не столько патриоты, сколько, может быть, люди прагматичные, которые таким образом хотят освободиться. И поэтому тут уже вводятся такие ограничения, т.е. что тем, кто осуждён по 58 статье «контрреволюционные преступления», им такое не положено, тем, кто осуждён по 59 статье, т.е. «государственные преступления», тут тоже целый ряд категорий перечислен, скажем, кто за бандитизм осуждён, т.е. им это тоже теперь не светит. А дальше там, я часть пропущу, значит, «Лиц, признанных годными к службе в действующей армии, военкоматам принимать в местах заключения под расписку и отправлять в штрафные батальоны военных округов для последующей отправки их в штрафные части действующей армии вместе с копиями приговоров. При поступлении осужденных в штрафные части сроки пребывания в них устанавливать командирам войсковых частей». Значит, чтобы здесь не было путаницы. Получается, что эти заключённые, которые изъявили желание и признаны годными к службе в действующей армии, их сперва направляют в штрафной батальон тылового округа, это другая система, другая воинская часть, а потом уже оттуда передают в штрафную роту в действующую армию. Ну а там уже срок пребывания устанавливается, исходя из уже из того, какой, видимо, срок у того человека, ну и, видимо, там это принимается решение командиром войсковой части. Потом надо ещё упомянуть о ещё одной разновидности штрафных частей, которые были у нас – это штурмовые батальоны. Эта структура была создана как раз примерно через год после приказа 227, т.е. они были созданы приказом ОРГ/2/1348 от 1 августа 43 года, как раз в разгар Курской битвы, и, значит, это был приказ «о формировании отдельных штурмовых стрелковых батальонов», в котором, собственно, предписывалось, что В целях предоставления возможности командно-начальствующего составу, находившемуся длительное время на территории, оккупированной противником, и не принимавшему участия в партизанских отрядах, с оружием в руках доказать свою преданность Родине приказываю: 1. Сформировать к 25 августа с.г. из контингентов командно-начальствующего состава, содержащегося в специальных лагерях НКВД: 1-й и 2-й отдельные штурмовые стр[елковые] батальоны - в Московском военном округе, 3-й отдельный штурмовой стрелковый батальон - в Приволжском военном округе, 4-й отдельный штурмовой стрелковый батальон - в Сталинградском военном округе. Формирование батальонов произвести по штату № 04/331, численностью 927 человек каждый. Батальоны предназначаются для использования на наиболее активных участках фронта. Значит, дальше что тут интересное: Срок пребывания личного состава в отдельных штурмовых стрелковых батальонах установить два месяца участия в боях, либо до награждения орденом за проявленную доблесть в бою или до первого ранения, после чего личный состав при наличии хороших аттестаций может быть назначен в полевые войска на соответствующие должности командно-начальствующего состава. Т.е. фактически это получается как бы такой штрафбат лайт, выражаясь таким, современным жаргоном, потому что в чём, значит, здесь отличия: во-первых, значит, т.е. это такие штурмовые создавались для наших офицеров, освобождённых из плена. Точнее, как я уже рассказывал, у нас когда была беседа об этом, что туда попадало примерно где-то около 1/3 из числа освобождённых офицеров в это время, т.е. те, кто, скажем так, не проявил себя, скажем так, в плену, т.е. не был в партизанах, а там, скажем, просто освобождён. Но при этом нет и особо компрометирующих данных на него. В чём отличия от штрафбата, что здесь, во-первых, их не лишали звания на время нахождения в штурмовом батальоне, там по-прежнему шёл офицерский оклад, который перечислялся семье, хотя фактически они там находились на должности рядовых. Хотя, опять-таки, могли быть назначены на должность командира отделения. Но также, кстати говоря, в отличие от штрафного батальона, и на должность командира взвода и командира роты, т.е. там только вот командование батальона – это постоянный состав, остальной уже из числа этих, скажем так, проштрафившихся офицеров. И, опять же, скажем, там срок нахождения максимальный – это 2 месяца, но реально, опять же, он зачастую был меньше, потому что там если совершил какой-то геройский подвиг или просто хорошо сражались, то их восстанавливали в правах в более ранний период. Кстати говоря, я несколько тут неправильно сказал – там командиры рот в штурмовом батальоне – тоже постоянный состав, а вот командиры взводов – это уже могли из числа вот этих проштрафившихся офицеров быть назначены. Да, кстати, ещё, опять же, тут в одном из, или даже в нескольких комментариях к тому нашему Разведопросу про судьбы пленных, там прозвучала такая мысль, что дескать я там путаю по поводу этих штурмовых частей. На самом деле путаница здесь не у меня, а путаница немного другая, потому что у нас существовало 2 разных вида воинских частей с такими названиями. Т.е. были вот эти штурмовые офицерские батальоны, отдельные штурмовые батальоны для проштрафившихся офицеров, а практически одновременно почти с ними, точнее, чуть раньше, в мае 43 года были созданы отдельные инженерно-штурмовые бригады, который были предназначены для прорыва укреплённых оборонительных полос противника, т.е. это как раз туда, кстати говоря, их бойцам как раз выдавали вот эти кирасы, которые, значит, надевались, это такие металлические нагрудники. Т.е. это, в принципе, тоже, конечно, бригады эти использовались, естественно, в общем-то, на наиболее активных участках фронта, при этом они не были поражёнными в правах, т.е. там их не за проступки, а просто такой способ прорыва вражеской обороны. Т.е. это разные структуры. Теперь, значит, естественно, возникает вопрос – а сколько же у нас этих штрафников было, потому что, если верить нашим творцам, то там получается вообще, что войну выиграли штрафные батальоны, которые, по их мнению, состояли из уголовников, вот, с примкнувшим к ним некоторым количеством репрессированных офицеров, а реально там дескать, вот они вот воевали, а остальные где-то отсиживались за ними. И для этого, опять же, что мы можем сделать – мы можем взять список штрафных частей, вот он здесь у меня в приложении к этой книжке как раз приводится. Список, он такой очень солидный, здоровенный, вот. И, кстати, я скажу честно, что я этот шедевр, сериал «Штрафбат» не смотрел, но там вроде бы в конце, значит, сделан такой коллаж, когда вот этот, такой примерно список, он, т.е. там в виде отдельных надписей приведён, что вот дескать такая огромная куча, что у нас там, получается, за время войны было 68 штрафных батальонов, там 29 штурмовых батальонов… Ну, на 70 страниц. Да, и 1102 штрафные роты. Там, кстати, ещё было 6 штрафных взводов, но об этом чуть позже. Т.е. такое огроменное количество всех этих формирований. Но тут, если посмотреть примечание, то там выявляется такая, очень интересная вещь, что подавляющее большинство этих штрафных частей существовали очень короткое время. Т.е. там просто как получалось, значит, что их там набрали в штрафную роту и штрафной батальон, он там свои задачи выполнил, после чего расформирован. Соответственно, личный состав там восстановлен в правах. Или он, скажем так, на переформировании, потом он уже, значит, действует там, даже может быть, под другим номером, т.е. это здесь там постоянно это дело, значит, меняется, и если вот мы посмотрим именно не на общий список, а именно на вот эти примечания, а также на даты их действия, которые там проставлены, то там получается картина совершенно не такая брутальная. Получается, что вообще, говоря, в принципе, если брать 44 год, то там количество штрафных батальонов, одновременно существовавших, колебалось от 8 штук в мае и до 15 в январе. Точнее, получается наоборот – от 15 до 8. В среднемесячное где-то около 11. Т.е. это уже не такая брутальная картина. Опять же, штрафных рот там тоже было гораздо меньше, т.е. их количество колебалось где-то от 199 до 300 примерно, а в среднем примерно 240 одновременно действовавших. При этом, опять же, вопреки вот тем штатам, которые я в начале озвучил, т.е. в штрафном батальоне, там было не 800 человек, а средняя численность там была где-то 225 человек в штрафной роте где-то 102 человека. Соответственно, если брать суммарно, точнее, в общем, как бы т.е. численность всех штрафников во всех штрафных частях, то там получалось, что среднемесячная численность их в 44 году составляла 27 326 человек. Значит, казалось бы, немало. Но при этом прикол в том, что среднемесячная списочная численность действующей армии в том же 44 году составляла примерно 6,5 миллионов. Т.е. получается, что доля этих штрафников от действующей армии составляла 0,42%. Именно они всё и победили. Ну да, т.е. это как бы получается, видимо, вот эта, так сказать, горсточка, она все вопросы решала. Но тут меня могут упрекнуть, что дескать я неправильно считаю, что там просто их было так мало, потому что они всё время гибли. Давайте там посчитаем по количеству прошедших через эти части. Ну можно посчитать и так, и там получаются цифры примерно следующие, что за время войны через штрафные части прошло где-то чуть меньше, чем 428 000 человек, на самом деле 427 910, а через всю армию прошло 34 с лишним миллиона. Т.е. получается, что да, здесь доля повыше, т.е. получается где-то 1,24%. Я замечу, как-то не очень хорошо было поставлено с военной преступностью. Это небольшие цифры. Т.е. люди на войне занимались войной, а не преступлениями. Ну, в общем-то, да. Действительно там количество оступившихся, оно было не так велико, и уж естественно, что никакой там решающей роли они не сыграли. Хотя понятно, что они действительно воевали на наиболее опасных участках фронта, они там несли потери, эти заслуги я никоим образом не собираюсь умалять. Но действительно, в общем-то, решающей роли это отнюдь не сыграло. Кстати говоря, что касается потерь, раз уж об этом речь зашла, то, в общем-то, они были не такие брутальные. Т.е. как получается, что за 44 год мы установили, что средняя их численность была где-то 27 000 человек, а потери убитыми, умершими и ранеными, заболевшими за этот год составили где-то 10 000 из штрафников и где-то чуть больше 3 500 из постоянного состава. Т.е., в принципе, на самом деле, если сравнивать с обычными частями, это где-то от 3 до 6 раз больше, чем для обычных, линейных частей нашей пехоты, но при этом, опять же, отнюдь не мясорубка, т.е., в общем-то… Не верная смерть. Да, т.е. шанс выжить у них, в общем-то, был, и достаточно высокий. Да, тут, значит, ещё есть пара интересных моментов, которые стоит отметить. Когда вот я называл общее количество этих штрафных частей, которые там были, я упомянул ещё 6 штрафных взводов. Это наши морячки, т.е., опять же, лица, служившие в нашем военно-морском флоте, и имевшие, скажем так, неосторожность совершить какие-то преступления. Потому что, когда вот у нас приказ 227 вводит, соответственно, само по себе вот это, устанавливает существование штрафных частей, соответственно, положение о них было введено, как я уже говорил, ровно через 2 месяца, т.е. 28 сентября 42 года. А ещё через 3 дня приказом народного комиссара военно-морского флота №276 от 1 октября 42 года было введено положение о штрафных взводах и ротах. Фактически оно, в общем, практически копирует то, что было применительно к армии, но там принципиальное отличие какое – что поскольку всё-таки у нас военно-морской флот гораздо менее многочисленный, чем армия, то тут, соответственно, для, значит, лиц среднего и старшего командного, политического, начальствующего состава были созданы штрафные взводы. Ну а для, соответственно, рядового и сержантского состава – штрафные роты. Также там с ними практически всё то же самое. Ну и, соответственно, они предавались морской пехоте, опять же, для того, чтобы действовать на самых опасных участках фронта и иметь возможность свою вину искупить. Потом ещё 1 момент, связанный, опять же, с теми же нашими заключёнными, которых освободили из армии, т.е. освободили из мест заключения, направили в армию. Значит, как известно, что у нас вот, как вот в русских народных сказках, там есть такие словесные штампы, словесные конструкции, которые всё время используются, какие-нибудь «красна девица», «добрый молодец», а у нас, когда у на рассказывают о сталинских временах, там тоже есть такие обороты, что там невинные жертвы и незаконные репрессии. Т.е. там жертвы обязательно невинные, репрессии незаконные. И при этом, соответственно, например, если взять те же самые наши органы госбезопасности, то в своё время Павел Анатольевич Судоплатов, вот этот знаменитый их ветеран, который был высокопоставленным сотрудником в органах госбезопасности при Берии, а потом при Хрущёве он сидел, но он дожил до 90-х, оставил мемуары. Он в своей книге пишет следующее: «В начале войны мы испытывали острую нехватку в квалифицированных кадрах. Я и Эйтингон предложили, чтобы из тюрем были освобождены бывшие сотрудники разведки и госбезопасности. Циничность Берии и простота в решении людских судеб ясно проявились в его реакции на предложение. Берию совершенно не интересовало, виновны или невиновны те, кого мы рекомендовали для работы. Он задал один-единственный вопрос: - Вы уверены, что они нам нужны? - Совершенно уверен, - ответил я. - Тогда свяжитесь с Кобуловым, пусть освободит. И немедленно их используйте. Я получил для просмотра дела запрошенных мною людей. Из них следовало, что все были арестованы по инициативе и прямому приказу высшего руководства – Сталина и Молотова». Ну и дальше он рассказывает, как он этих людей, соответственно, использовал. Но здесь, к сожалению, Павел Анатольевич умалчивает 1 ключевой момент, что, в общем-то, эти люди, с которыми произошла эта неприятная история, это, в основном, были те самые «ежовские орлы», которые и прикрывали эти липовые следственные дела во время «большой чистки» 37-38 года. Так-то люди хорошие. Кстати говоря, в общем, действительно люди неоднозначные, потому что тут как раз у меня их есть целый ряд биографий, я даже некоторые из них зачитаю. Вот, например, Агабеков Леон Андреевич, 1903 г.р., армянин, член ВКП (б) с 30 года, образование среднее, начальник 4 отдела НКВД Узбекистана. 21 января 39 года арестован по показаниям, оба осуждены к высшей мере наказания как участник антисоветской заговорщицкой организации, по заданию которой фальсифицировал следственные дела и производил необоснованные аресты. Вину не признал. Осуждён особым совещанием при НКВД 2 июля 40 года на 5 лет ИТЛ. Кстати, опять же, сюрприз, что поскольку реабилитаторы уже в горбачёвско-ельцинское время постановили, что все лица, осуждённые такими органами, как тройки или особые совещания, автоматически реабилитируются, то этот человек тоже должен быть реабилитирован, т.е. хотя, в принципе, он же вроде организовывал незаконные репрессии. Хотя я, конечно, не уверен, что там была специальная организация, которая этим занималась, но… Что с ним случилось дальше: освобождён в октябре 42 года в связи с просьбой отправить на фронт. Прошёл в НКВД соответствующую подготовку и в 43 году выброшен с парашютом в глубокий тыл противника в качестве начальник опергруппы НКГБ СССР. 21 ноября 42 года особое совещание снизило срок до отбытого. Кобулов отметил, что опергруппа Агабекова проделала серьёзную работу по вскрытию деятельности ряда антисоветских польских и белорусских подпольных организаций, которые вели активную работу против советского государства. Агабековым были добыты и важные военные данные, его группа пустила под откос 10 эшелонов с живой силой и техникой. 19 августа 44 года особое совещание сняло судимость. Агабеков за время работы в НКВД был награждён Орденом Красной Звезды и медалью партизана Отечественной войны 1 степени. За период войны – знаком почётного чекиста, почётной грамотой ЦК Узбекистана, и именным оружием. Это, видимо, в более ранний период. Т.е., в принципе, в общем-то, человек действительно во вражеском тылу действовал достаточно успешно и, в общем-то, медаль партизана Отечественной войны 1 степени, действительно, честно заслужил. Так, дальше, например, такая личность, как Перминов Пётр Романович, 1906 г.р., русский, служащий, образование неоконченное среднее, член ВКП (б) с 28 года, лейтенант госбезопасности, потом с октября 37 – старший лейтенант госбезопасности, в Алтайском крае был. В январе 1938 вместе со своим заместителем И.Я.Юркиным арестовал 810 якобы «повстанцев», из которых 29 были расстреляны, а 242 - освобождены. Затем создал дело на 25 человек, из которых 16 - расстреляны, а 9 - освобождены. 7.3.1939 исключен за нарушения законности, осужден к ВМН ВК ВС СССР 28-29.5.1941. ВТ ВНКВД ЗСО осужден на 10 лет ИТЛ и отправлен на фронт. Т.е. как раз с отсрочкой до конца войны. С января выполнял спецзадания в составе опергруппы Управления НКГБ, «в сложнейших боевых условиях участвовал в боях... прошел свыше 2-х тысяч км по тылам противника, работая командиром разведгруппы, организовал в августе 1943 г. рейд в Киев, где лично проводил разведку». Находился в тылу с декабря 1942, Перминов лично выявил «до 200 немецких шпионов-предателей и участников контрреволюционных националистических формирований на Украине... два раза был ранен и контужен, после излечения, с сентября 1944 г., находясь в качестве заместителя командира оперативной группы НКГБ СССР, вторично был выброшен на оккупированную территорию для ведения диверсионной разведывательной работы в тылу врага... добывает ценные разведывательные сведения и провел значительную диверсионную работу». Значит, т.е., опять же, человек весьма… Ну, отлично выступил. Да, как бы сказать, вначале он фактически организовывал массовые незаконные репрессии, действительно, в том числе, значит, расстрельными приговорами, приведёнными в исполнение, но зато во время войны он, в общем-то, это вполне активно и достойно себя проявил, в том числе на утилизации бандеровцев, бойцов за свободу Украины. Так, вот здесь ещё, например, ТЕРЕХОВ Павел Васильевич, 1905, русский, образование среднее, чл. ВКП(б) с 1925, 9–10.7.1939 исключен обкомом из партии за грубейшее извращение методов следственной работы, арестован в 1939 и осужден в марте 1941 на 10 лет. Освобожден в декабре 1941 и направлен к партизанам; в тылу врага находился 2,5 года. Замкомандира партизанского отряда в Карелии и Крыму. Награжден орденом Отечественной войны 2-й степени и медалью «Партизану Отечественной войны» 1-й степени, судимость снята. Ну это же, как говорится, преданные делу партии люди. Выглядит как-то сюрреалистично. Здесь, как бы сказать, в чём беда этих людей, что как мы вообще видели, что у них очень низкий уровень образования, и поэтому, собственно, когда поставили на следственную работу, они там наломали дров просто по незнанию, по неразумению. Т.е. действовали по принципу, что а вот давайте, надо осудить побольше врагов народа, ну и сами, соответственно, создавали, таким образом, липовые дела. Но когда их направили на работу против настоящего врага, то, в общем-то, они себя вполне проявили. Т.е., в общем-то, ещё раз говорит, что у нас ситуация бывает часто не чёрно-белой, а многоцветной. Т.е. да, человек заброшен в тыл, и, казалось бы, если он сволочь, то он и перебежать должен, никуда не перебежал, 2000 км… Да, т.е. люди были преданы нашему государству, но не всегда эту преданность выражали правильным образом. Ну а, естественно, Берия, конечно, циничен, раз он их использовал. А каким он ещё, хотелось бы узнать, а каким он должен был быть? Естественно. Почему-то у нас считается, что вообще наши руководители нашего государства или госбезопасности должны следовать каким-то возвышенным идеалам, т.е. не знаю, там… Ну, они им следовали, по всей видимости, но конкретно вот тут – надо использовать? – надо, используйте. И что? Самый главный идеал – это то, чтобы, как говорится, «жила бы страна родная», т.е. интересы своей родины. Так точно. А для этого уже можно действовать не всегда в белых перчатках, но, в общем-то… Тем не менее, на пользу своей стране. Т.е. вот такая получается примерно картина со штрафными частями и с тем, что вокруг них было во время войны. Ну, как обычно, брехня на брехнёй погоняет. Омерзительный сериал «Штрафбат» смотреть не советую, он омерзительный. Неудивительно, что эта мерзость нашим либеральным друзьям так сильно нравится, потому что так, как кажется им, а вовсе не так, как на самом деле было. Спасибо, Игорь Васильевич. Про что дальше? В следующий раз я, наверное, опять же, поскольку в одном из комментариев мне такой вопрос задавали на Ютубе, то, наверное, расскажу о роли Польши и поляков во время Второй мировой войны. Отлично. Потому что там действительно, опять же, ситуация, как говорится, неоднозначная, т.е. там, что называется, есть и геройство, есть и подлость. Напоминаю – 7-е издание, дополненное и исправленное. Спешите затарить. Спасибо. А на сегодня всё. До новых встреч.

Правовые полномочия Особого совещания

Впервые Особое совещание было учреждено в России при МВД в 1881 г. императором Александром III по представлению министра внутренних дел графа Игнатьева и согласно ст. 34 положения о государственной охране имело право ссылки до 5 лет в отдаленные места империи.
По решениям Особого совещания МВД России в Нарым, Туруханский край ссылались такие видные партийные деятели, как В.И.Ленин, Л.Д.Троцкий, И.В.Сталин, Ф.Э.Дзержинский и другие.
После революционных событий 1917 г. Особое совещание, как и многие другие государственные органы, перестало существовать.
Вспомнили о нем в 1922 г. На проходившем в то время съезде врачей выступления докладчиков были резко антисоветскими. Законных оснований для привлечения их к уголовной или административной ответственности за взгляды не было. В этой связи возник вопрос о методах воздействия на этих лиц.
В докладной записке ГПУ Сталину 9 мая 1922 г., учитывая невозможность постановки целого ряда дел в судебном порядке и одновременно необходимость избавиться "от наглых и вредных элементов", было предложено внести дополнения в положение о ГПУ от 6 февраля 1922 г. и предоставить ему права административной ссылки в определенные губернии на срок до 2 лет за антисоветскую деятельность, причастность к шпионажу, бандитизм и контрреволюцию или высылки из пределов РСФСР на тот же срок неблагополучных русских и иностранных граждан.

8 июня 1922 г. Политбюро ЦК ВКП(б) принимает решение о разработке проекта постановления ВЦИК об административной высылке.
31 июля 1922 г. ГПУ был подготовлен и направлен в Политбюро проект постановления, в котором предлагалось создать при НКВД Особое совещание из представителей НКВД и НКЮ, состав которого должен был утверждаться Президиумом ВЦИК.
В проекте постановления срок административной высылки не мог превышать 5 лет с утратой для высланного активного и пассивного избирательного права на время высылки, причем высылка за границу могла быть и без указания срока, то есть до постановления об ее отмене.
Высланный должен был находиться под гласным надзором местных органов ГПУ. Его местожительство определялось ГПУ, в район которого он поступал согласно указаниям Особого совещания.
Таким образом, по настоящему проекту постановления Особое совещание при НКВД должно было иметь те же права, что и Особое совещание при МВД России 1881 г.
10 августа 1922 г. Президиум ВЦИК рассмотрел проект постановления и утвердил его в следующем виде:

"1. В целях изоляции лиц, причастных к контрреволюционным выступлениям, в отношении которых испрашивается у Президиума ВЦИК разрешение на изоляцию свыше 2-х месяцев, в тех случаях, когда имеется возможность не прибегать к аресту, установить высылку за границу или в определенные местности РСФСР в административном порядке.
2. Рассмотрение вопросов о высылке отдельных лиц возложить на особую Комиссию при НКВД, действующую под председательством Наркома Внутренних Дел и представителей от НКВД и НКЮ, утверждаемых Президиумом ВЦИК.
3. Постановления о высылке каждого отдельного лица должны сопровождаться подробными указанными причин высылки.
4. В постановлении о высылке должен указываться район высылки и время ее.
5. Список районов высылки утверждается Президиумом ВЦИК по представлению Комиссии.
6. Срок административной высылки не может превышать 3-х лет.
7. Лица, в отношении которых применена административная высылка, лишаются на время высылки активного и пассивного избирательного права.
8. Высланные в известный район поступают под надзор местного органа ГПУ, определяющего местожительство выселяемого в районе высылки.
9. Побег с места высылки или с пути следования к нему карается по суду согласно ст. 95 Уголовного кодекса"1.

Существенное отличие принятого постановления от проекта в том, что срок наказания снижен с 5 до 3 лет и изменено название: вместо Особого совещания - Особая комиссия. По-видимому, эти изменения были связаны с тем, что старое название ассоциировалось с Особым совещанием, существовавшем в царское время.
После принятия данного положения можно было принимать решительные меры по высылке граждан, не желавших строить коммунистическое общество. Были подготовлены списки, которые Политбюро утвердило. После чего и состоялось широко известное выселение интеллигенции 1922 г. за границу.

28 марта 1924 г. Президиум ЦИК СССР утвердил новое положение о правах ОГПУ в части административных высылок, ссылок и заключения в концентрационный лагерь, в котором он предоставил ОГПУ право в отношении лиц, признаваемых ими социально опасными:

"а) высылать таковых из местностей, где они проживают, с запрещением дальнейшего проживания в этих местностях на срок не свыше 3 лет;

Б) высылать таковых из тех же местностей с запрещением проживания, сверх того, в ряде областей или губерний, согласно списка, устанавливаемого ОГПУ на тот же срок;

В) высылать с обязательным проживанием в определенных местностях по специальному указанию ОГПУ и обязательным в этих случаях гласным надзором местного отдела ГПУ на тот же срок;

Г) заключать в концентрационный лагерь сроком до 3 лет;

Д) высылать за пределы государственной границы Союза ССР на тот же срок"2.

В административном порядке теперь можно было не только ссылать, высылать в отдаленные районы России, но и заключать в концлагерь. Вынесение этих постановлений возлагалось на создаваемое Особое совещание, которое формировалось в составе 3 членов Коллегии ОГПУ, по назначению председателя ОГПУ с обязательным участием Прокурорского надзора. Аналогичные Особые совещания создавались в союзных республиках. Таким образом, через два года вновь вернулись к прежнему названию, которое было отвергнуто в 1922 г.

Особое совещание при ОГПУ стало решать вопросы о применении административных мер воздействия в отношении лиц, причастных к контрреволюционной деятельности, шпионажу и другим видам государственных преступлений.

Право высылки за границу и заключение в концентрационный лагерь принадлежало исключительно Особому совещанию при ОГПУ. Постановления Особого совещания ГПУ союзных республик о высылке за пределы республики и заключении в концлагерь вступало в силу после утверждения Особым совещанием ОГПУ.

При создании НКВД в 1934 г. было изменено Положение об Особом совещании при НКВД.

Над проектом положения об Особом совещании по постановлению Политбюро ЦК ВКП(б) от 20 марта 1934 г. работала комиссия в составе: Кагановича Л.М., Ягоды Г.Г., Берия Л.П., Леплевского И.М., Вышинского А.Я., Прокофьева Г.Е., Агранова Я.С., Балицкого В.А., Реденса С.Ф., Бельского Л.Н., Крыленко Н.В. и др.

Постановлением ЦИК и СНК СССР от 5 декабря того же года Особому совещанию при НКВД СССР было представлено право рассматривать все дела о лицах, признаваемых общественно опасными, и применять к ним меры наказания до 5 лет лишения свободы.

"1. Для рассмотрения дел о преступлениях, не подлежащих разбору в судебном порядке, а также дел о лицах по своей деятельности или в связи с преступной средой представляющих государственную или общественную опасность, образовать при комиссаре НКВД Особое совещание под его председательством.
В состав Особого совещания включить:

А) 2 заместителей НКВД
б) начальника управления НКВД в УССР
в) начальника управления НКВД в ЗСФСР
г) начальника управления НКВД в БССР
д) начальника управления НКВД в Московской обл.
е) начальника главного управления РКМ
ж)начальника главного управления исправительно-трудовых лагерей и трудовых поселений.

Обязать прокурора Союза ССР или же заместителя присутствовать на Особом совещании с правом входить в случае не согласия с решениями Особого совещания со своими представлениями в ЦИК Союза ССР.
2. Представить Особому совещанию право ссылки на срок до 5 лет в местности, устанавливаемые особым списком, лиц, признаваемых общественно опасными, с обязательным проживанием этих лиц в указанных местностях и с гласным надзором над ними, а также заключения этих лиц в ИТЛ на тот же срок и высылки за пределы СССР.
3. Постановление о ссылке и заключении в ИТЛ каждого отдельного лица должно сопровождаться указанием причины применения этих мер, района ссылки и срока.
4. Народному комиссару Внутренних дел предоставляется право:
а) в зависимости от поведения сосланных или заключенных в ИТЛ в административном порядке (решениями Особого совещания) на основании отзывов соответствующих органов НКВД сокращать срок пребывания в ссылке или в исправительно-трудовом лагере, либо удлинять этот срок в пределах срока, указанного в пункте 2-м;
б) освобождать от дальнейшего пребывания в специальных трудовых населениях"3.
Цель всех этих преобразований была одна - сузить компетенцию органов государственной безопасности на применение внесудебных полномочий. Одновременно была ликвидирована судебная Коллегия ОГПУ и тройки.

Планировалось, что значительная масса уголовных дел, ранее проходивших во внесудебном порядке, должна была быть направлена на рассмотрение в судебные органы.

В связи с этим Политбюро ЦК ВКП(б) 15 июля 1934 г. утвердило проект постановления ЦИК о работе судов и Прокуратуры.

Согласно этому документу по делам, расследуемым НКВД СССР и его местными органами, надзор осуществляется Прокуратурой СССР и прокуратурами союзных и автономных республик, краев и областей в соответствии с ранее принятой инструкцией от 8 мая 1933 г. Направление дел в Особое совещание и в судебные органы должно было осуществляться согласно утвержденному Положению о НКВД СССР.

Президиум ЦИК СССР принял постановление, согласно которому расследуемые НКВД СССР и его местными органами дела о государственных преступлениях, за исключением указанных ниже, подлежали рассмотрению по подсудности в Верховном Суде Союза ССР, верховных судах союзных республик, краевых и областных судах, а также в главных судах автономных республик.

Для рассмотрения этих дел при названных судебных учреждениях Союза ССР и союзных республик организовывались специальные Судебные Коллегии в составе председательствующего и двух членов суда.

Расследуемые НКВД СССР и его местными органами дела об измене родине, о шпионаже, терроре, взрывах, поджогах и иных видах диверсий подлежали рассмотрению военной коллегии Верховного Суда СССР и военных трибуналов округов по подсудности. Дела о преступлениях на железнодорожном и водном транспорте подлежали рассмотрению транспортной и водной коллегий Верховного Суда СССР и линейных железнодорожных и водных судов по принадлежности. Все остальные дела подлежали рассмотрению в народных судах в общем порядке.

Для рассмотрения протестов на постановления пленумов и президиумов верховных судов союзных республик, а также протестов на приговоры, решения и определения коллегий Верховного Суда СССР была учреждена Судебно-надзорная коллегия Верховного Суда СССР.

Учитывая это, было признано необходимым увеличить штаты судов и военных трибуналов.

После проведенных реформ, 31 марта 1936 г., Вышинский А.Я. писал Сталину И.В., что практика работы Особого совещания при НКВД СССР показала, что количество осужденных к ИТЛ, колониям и тюрьмам сильно возросло, достигнув к 1 октября 1935 г. - 1.251.501 чел.

Ягода Г.Г. в ответ на записку Вышинского А.Я. писал, что в 1935 г. по СССР ГУГБ привлечено к ответственности 293.681 чел. Из них передано в Прокуратуру и суды 228.352 чел., прошло по решениям Особого совещания - 33.823 чел.

В ответ Вышинский указал, что на 1 октября 1935 г. - 1.251.501 чел. содержались в лагерях, тюрьмах и колониях, а на 1 января 1932 г. - 519.501 чел. Рост заключенных составил 210,9%. Он обвинил Ягоду в подтасовке фактов: "Надо рассматривать всех осужденных вместе по Особому совещанию - 33.823 чел. и по тройкам - 122.000. Всего более 150000 чел".

В свою очередь Ягода обвинил Вышинского в его желании ликвидировать Особое совещание. На что последний писал: "В моей записке был поставлен вопрос отнюдь не об упразднении Особого совещания НКВД, а об ограничении компетенции Особого совещания как административного суда, который рассматривает дела заочно, без свидетелей, а в ряде случаев только на основании агентурных данных или на основании лишь одного свидетеля"4.

Таким образом, несмотря на желание ограничить внесудебные полномочия НКВД СССР на деле получилось иначе.

8 апреля 1937 г. Политбюро ЦК ВКП(б) во изменение своего постановления от 28 октября 1934 г. утвердило новое положение об Особом совещании при НКВД в следующей редакции:

"1.Предоставить НКВД право в отношении лиц, признанных общественно опасными, ссылать на срок до 5 лет под гласный надзор в местности, список которых устанавливается НКВД, высылать на срок до 5 лет под гласный надзор с запрещением проживания в столицах, крупных городах и промышленных центрах СССР, заключать в ИТЛ и в изоляционные помещения при лагерях на срок до 5 лет, а так же высылать за пределы СССР иностранных подданных, являющихся общественно опасными.
2. Предоставить Наркомвнуделу право в отношении лиц, подозреваемых в шпионаже, вредительстве, диверсиях и террористической деятельности, заключать в тюрьму на срок от 5 до 8 лет.
3. Для осуществления указанной в п.п.1 и 2 при Народном Комиссаре внутренних дел под его председательством действует Особое совещание в составе:

А) Заместителей НКВД
б) Уполномоченного НКВД по РСФСР
в) Начальника Главного Управления РКМ
г) Народного комиссара союзной республики, на территории которой возникло дело.

4. В заседаниях Особого совещания обязательно участвует Прокурор Союза ССР или его заместитель, который, в случае несогласия как с самим решением Особого совещания, так и с направлением дела на рассмотрении Особого совещания, имеет право протеста в Президиум ЦИК Союза ССР.
В этих случаях решение Особого совещания приостанавливается впредь до постановления по данному вопросу Президиума ЦИК.
5. Постановление Особого совещания о ссылке и заключении в ИТЛ и тюрьму каждого отдельного лица должно сопровождаться указанием причины применения этих мер, района ссылки и срока..."4.
Согласно этому постановлению вновь, как и раньше, полномочия Особого совещания возрастают.

После периода массовых репрессий 1937-1938 гг. с конца 1938 г. Особое совещание при НКВД СССР, руководствуясь постановлением СНК и ВКП(б) от 17 ноября 1938 г. "Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия", принимало к своему рассмотрению дела лишь о тех преступлениях, доказательства по которым не могли быть оглашены в судебных заседаниях по оперативным соображениям.

Однако такое положение вещей длилось не долго. К середине 1939 г. Прокурор СССР Вышинский А.Я. докладывал в Политбюро ЦК ВКП(б) о возрастании количества дел, проходящих через Особое совещание, где на каждом заседании рассматривалось от 200 до 300 дел.

При таком положении вещей не исключалась возможность принятия ошибочных решений. Вышинский по этому поводу предлагал установить такой порядок работы Особого совещания, чтобы заседания его созывались чаще с рассмотрением в каждом заседании меньшего количества дел.

5 февраля 1939 г. Берия Л.П. и Вышинский А.Я. доложили Сталину И.В. о том, что "Особым совещанием ОГПУ-НКВД и тройками на местах за время с 1927 г. осуждено к различным мерам наказания (к заключению в лагеря, ссылке, высылке) - 2.100.000 чел."5.

21 декабря 1940 г. Особому совещанию при НКВД СССР было предоставлено право применять конфискацию имущества по делам о спекуляции, контрабанде, по контрреволюционным и другим преступлениям, когда следствием установлено, что имущество приобретено незаконным путем или было использовано в преступных целях.

Вопреки установленному действующим законодательством порядку подсудности все большее и большее количество дел передавалось на рассмотрение Особого совещания.

В ноябре 1941 г. в связи с военной обстановкой постановление ГКО от 17 ноября 1941 г. наделило Особое совещание НКВД СССР правом с участием прокурора СССР по возникающим в органах НКВД делам о контрреволюционных преступлениях и особо опасных преступлениях против порядка управления выносить соответствующие меры наказания вплоть до расстрела. Эти решения были окончательными и в кассационном порядке не пересматривались.

После окончания Великой отечественной войны права Особого совещания оставались такими же, как и в военной обстановке.

Единственным послаблением было то, что 27 февраля 1946 г. на основании решения Особого совещания при НКВД СССР были освобождены из-под стражи лица, ранее осужденные этим органом 15 июля 1942 г. к заключению в ИТЛ НКВД до окончания войны. Этим решением им было разрешено свободное проживание на территории СССР, кроме режимных местностей.

В 1946 г. Особое совещание МГБ СССР состояло из секретариата и 3-х отделений:
1-е отделение занималось рассмотрением следственных дел, составлением заключений по делам, готовило доклады по делам Особого совещания и по указанию председателя Особого совещания;
2-е отделение рассматривало материалы, связанные с пересмотром ранее вынесенных решений Особого совещания, а также занималось рассмотрением жалоб, заявлений и материалов о снятии судимости;
3-е отделение подготавливало заседания Особого совещания и повестки, составляло протоколы Особого совещания и вело учет всех дел.
Всего в штате Особого совещания при МГБ СССР было 50 чел.

В послевоенный период Президиум Верховного Совета и Совета Министров Союза ССР издал еще ряд указов и постановлений, по которым были расширены права Особого совещания.

Предоставление Особому совещанию широких прав внесудебного рассмотрения дел и применения любых мер наказания в условиях войны, не вызывалось необходимостью в мирное время, и тем не менее такие права сохранялись.

Это привело к тому, что за послевоенные годы значительная часть дел, расследуемых органами госбезопасности, в нарушение основного законодательства о подсудности направлялась органами МГБ не в судебные органы, а в Особое совещание при МГБ СССР, где, конечно, как управлению министерства, так и его местным органам значительно проще было добиться обвинительного приговора, нежели в суде.

Такое положение породило у значительной части работников следственных аппаратов органов МГБ безответственное отношение к расследованию дел о государственных преступлениях. По многим делам следствие проводилось поверхностно и в ряде случаев необъективно, не вскрывались с должной полнотой преступления, не уделялось должного внимания сбору бесспорных доказательств вины.

Работники органов МГБ, будучи уверенными, что дела будут рассматриваться в Особом совещании заочно, без вызова обвиняемого и свидетелей, собирали и приобщали к делу лишь такие документы и показания, которые говорили против обвиняемого, опуская все то, что хотя в какой-либо мере оправдывало или смягчало его вину.

Нередкими были случаи, когда решения по направляемым делам в Особое совещание предопределялось еще до ареста, что вело к поспешным, преждевременным, а иногда и необоснованным арестам. Допрос агентуры в качестве свидетелей превратился из крайнего средства в обычное явление.

Само Особое совещание, будучи чрезмерно перегруженным большим количеством дел, не обеспечивало тщательного, всестороннего их рассмотрения и иногда допускало грубые ошибки.

Все это способствовало снижению качества как агентурной, так и следственной работы, вело к укоренению порочных методов в работе, к нарушениям законов.

13 февраля 1950 г. МГБ доложило в ЦК ВКП(б) Сталину о состоявшемся 10 февраля заседании Особого совещания, на котором были рассмотрены дела на 1592 чел. Естественно, ни о каком серьезном рассмотрении этих дел не могло быть и речи.

Но Сталина в большей степени интересовала процедура ответственности за побеги, нежели процедура осуждения за один день более полутора тысяч человек. Он поставил перед Абакумовым вопрос: "А кто отвечает за побеги?"

Учитывая все это, в МГБ СССР обсудили вопрос о работе Особого совещания и посчитали необходимым:

Все следственные дела, расследуемые органами МГБ, как правило, направлять на рассмотрение в соответствующие суды по подсудности. На рассмотрение Особого совещания при МГБ СССР предлагалось направлять дела только о таких преступлениях, доказательства по которым в силу их особого характера не могли быть оглашены в судебном заседании. Предлагалось предоставить Особому совещанию право применять по рассмотренным делам предусмотренные законом меры наказания до 10 лет лишения свободы.

Права Особого совещания в части применения ссылки, высылки и направления на спецпоселение лиц, признаваемых общественно опасными по связям с прошлой деятельностью, сохранялись без изменений.

Кроме того, по данному проекту Особое совещание при НКВД и МГБ СССР могло применять снижение сроков наказания и условно-досрочное освобождение к лицам, осужденным судебными органами за их отличные показатели в производственной работе в лагерях.

МГБ СССР совместно с Министерством юстиции и Прокуратурой СССР посчитало, что Особое совещание при МГБ СССР должно рассматривать указанные вопросы не иначе, как по специальным постановлениям Правительства СССР.

При этом был представлен проект Указа Президиума Верховного Совета СССР и Проект Положения об Особом совещании при МГБ СССР, согласованные с Министром юстиции Горшениным и Генеральным прокурором СССР Г.Сафоновым.

Проект положения об Особом совещании при Министре госбезопасности СССР предусматривал предоставление ему права рассматривать расследуемые органами МГБ СССР дела:

О лицах, признаваемых общественно опасными по своим связям с преступной средой или по прошлой деятельности;
о преступлениях, доказательство по которым в силу их характера не могли быть оглашены в судебных заседаниях;
другие дела - по отдельным Указам Президиума Верховного совета СССР или постановлениям Правительства СССР.
Дела на рассмотрение Особого совещания могли направляться только с санкции прокурора.

По рассмотренным делам Особое совещание при МГБ СССР должно было иметь право применять:

Высылку с постоянного места жительства под надзор органов МГБ с запрещением проживания в режимных местностях на срок до 5 лет;
ссылку в отдаленные местности под надзор органов МГБ на срок до 5 лет;
лишение свободы (заключение в лагерь или тюрьму) сроком до 10 лет, а в отношениях лиц, привлеченных по Указу Президиума ВС СССР от 26 ноября 1948 г. и 17 ноября 1951 г. - 20 лет каторжных работ;
ссылку и поселение под надзор органов МГБ в соответствии со ст. 2-й Указа Президиума ВС СССР от 21 февраля 1948 г. выселение вместе с семьей на постоянное место жительство в отдаленные местности (на спецпоселение) под надзор органов МГБ - в случаях, предусмотренных отдельными Указами Президиума ВС СССР или в постановлении Правительства СССР, высылку за пределы Советского Союза, принудительное лечение, конфискацию имущества (полную или частичную) в порядке, установленном Указом Президиума ВС СССР от 23 декабря 1940 г.
Председателем Особого совещания должен был являться Министр государственной безопасности СССР или его заместитель, членами - заместители министра госбезопасности СССР. В заседаниях Особого совещания должны были обязательно участвовать Генеральный прокурор СССР или его заместитель. Заседания Особого совещания должны были проводиться в составе председателя, двух членов и прокурора.

Предполагалось, что Особое совещание при Министре ГБ СССР могло иметь право по представлениям органов МГБ, Генерального прокурора СССР и его заместителей пересматривать ранее принятые решения и снижать срок ссылки, высылки, лишения свободы, досрочно освобождать или отменять ранее принятые решения в отношении лиц, осужденных Коллегией ОГПУ, Тройками НКВД-УНКВД и Особым совещанием, освобождать от дальнейшего пребывания на спецпоселении и в ссылке на поселении, снимать судимость с лиц, судимых Коллегией ОГПУ, Тройками НКВД-УНКВД и Особым совещанием.

15 июля 1951 г. Игнатьев С.Д. передал Сталину предложения о реорганизации Особого совещания. В ответ Сталин попросил его доложить вопрос лично. 28 декабря 1951 г. Игнатьев еще раз доложил Сталину проект реорганизации Особого совещания при МГБ СССР. Реакция Сталина неизвестна, однако никаких реорганизаций Особого совещания в дальнейшем не проводилось.

После смерти Сталина Президиум ЦК КПСС 12 августа 1953 г. утвердил постановление о ликвидации Особого совещания при Министре ВД СССР, а 1 сентября 1953 г. утвердил Указ Президиума ВС СССР "Об упразднении Особого совещания при Министре ВД СССР".

Указ Президиума ВС СССР от 1 сентября 1953 г. был издан без опубликования в печати. Он упразднил Особое совещание при Министре внутренних дел СССР, установив при этом, что жалобы и заявления осужденных Коллегией ОГПУ, Тройками НКВД-УНКВД и Особым совещанием об отмене решений, сокращении срока наказания, досрочном освобождении и о снятии судимости должны рассматриваться Прокуратурой СССР с предварительным заключением по этим делам МВД СССР. Верховному суду СССР предоставлялось право пересматривать по протесту Генерального прокурора СССР решения бывших Коллегий ОГПУ, Троек НКВД-УНКВД, Особого совещания при НКВД-МГБ-МВД СССР.

Все следственные дела, расследованные органами МВД, должны были направляться на рассмотрение в соответствующие суды по подсудности.

Таким образом, этим Указом впервые, за всю историю существования, правоохранительные органы были лишены всех внесудебных полномочий.

Была прекращена практика, когда органы государственной безопасности на вполне законных основаниях могли самостоятельно возбуждать дела, вести следствие, выносить приговора и исполнять их.

Общее количество лиц, привлеченных к уголовной ответственности за 1918-1953 гг. равно 4.308.487 чел. Из них около 2.500.000 чел. были осуждены внесудебными органами, в том числе и Особым совещанием. Всего за вышеупомянутый период к высшей мере наказания было приговорено 835.194 чел. Из них более 700.000 чел. были расстреляны по приговорам внесудебных органов, но это, прежде всего, по приговорам троек6. Особое совещание осуществляло свои полномочия по вынесению высшей меры наказания только в период Великой Отечественной войны, и цифра эта несопоставима с вышеуказанной.

1 Архив Президента РФ (АП РФ). - Ф.3. - Оп. 58. - Д.2.
2 Центральный архив ФСБ РФ (ЦА ФСБ РФ) Ф.66. - Оп.1. - Поp.133.
3 АП РФ - Ф.3. - Оп.58. - Д.4.
4 АП РФ. - Ф.3. - Оп. 58. - Д.6.
5 Там же.
6 ЦА ФСБ РФ - Ф 8-ос.- Оп.1.

О.Мозохин,
кандидат юридических наук

Положение

Об Особом совещании при Народном комиссариате внутренних дел

«1. Предоставить Наркомвнуделу в отношении лиц, признаваемых общественно опасными, ссылать на срок до 5 лет под гласный надзор в местности, список которых устанавливается НКВД; высылать на срок до 5 лет под гласный надзор с запрещением проживания в столицах, крупных городах и промышленных центрах СССР; заключать в исправительно-трудовые лагеря и в изоляционные помещения при лагерях на срок до 5 лет, а также высылать за пределы СССР иностранных подданных, являющихся общественно опасными.

2. Предоставить Наркомвнуделу право в отношении лиц, подозреваемых в шпионаже, вредительстве, диверсиях и террористической деятельности, заключать в тюрьму на срок от 5 до 8 лет.

3. Для осуществления указанного в п. п. 1 и 2 при Народном комиссариате внутренних дел под его председательством действует Особое совещание в составе:

а) заместителя народного комиссара внутренних дел;

б) уполномоченного НКВД по РСФСР;

в) начальника Главного управления Рабоче-крестьянской милиции;

г) народного комиссара союзной республики, на территории которой возникло действие.

4. В заседаниях Особого совещания обязательно участвует прокурор или его заместитель, который в случае несогласия как с самим решением, так и с направлением дела на рассмотрение Особого совещания имеет право протеста в Президиум ЦИК Союза ССР.

В этих случаях решение Особого совещания приостанавливается впредь до постановления по данному вопросу Президиума ЦИК СССР.

срока» .

Вы, наверное, перечитываете этот текст, пытаясь найти в нем что-нибудь про расстрел? Не надо, не ищите, в 1940 г. Особому совещанию НКВД не разрешалось приговаривать людей к расстрелу. Эту обязанность Государственный Комитет Обороны возложил на Особое совещание при НКВД только в ноябре 1941 г. Вот и оцените этих «аналитиков» КГБ, прокуроров и академических геббельсовцев. Два года вопили, что поляки расстреляны по решению Особого совещания, и лень было этим козлам заглянуть в Положение о нем. Недаром Катусев пытался найти для этого дела умных прокуроров…

Особое совещание при НКВД СССР было законным, но вспомогательным органом судебной карательной системы (в те годы карательными органами называли не НКВД, а только суды). Свою историю в России особые совещания ведут с конца XIX века, когда при МВД Российской империи было впервые создано Особое совещание для борьбы, в основном, с революционерами, которых невозможно было представить суду ввиду отсутствия доказательств их вины. Полиция через агентуру прекрасно знала, что это враг империи, но этот враг был ушлый и никаких улик полиции не оставлял. Тогда Особое совещание под председательством министра внутренних дел принимало решение отправить такого врага империи в ссылку. К примеру, Сталина ни разу не судил суд, восемь раз его ссылали на Север и в Сибирь по решению Особого совещания, которому прекрасно было известно, кто такой Сталин. И согласитесь, что Сталин ведь действительно был врагом империи и с позиции тогдашней России его было за что не только сослать, но и казнить. То есть Особое совещание, назначая Сталину сроки, не ошибалось. Поэтому полезность Особого совещания большевикам была ясна как никому другому, и Особое совещание было учреждено ими практически сразу же после революции.

Отличием от обычных судов было то, что не было никаких особых совещаний при областях и республиках, оно было одно, и его председателем всегда был министр (нарком) внутренних дел. Особое совещание всегда контролировал Генеральный прокурор (Прокурор СССР), и если он считал решение Особого совещания незаконным, то жаловался законодателю СССР – Президиуму (ЦИК) Верховного Совета СССР.

При рассмотрении дел Особым совещанием подсудимый не вызывался, и это аналогично рассмотрению дел Верховным судом, который тоже рассматривает дела в порядке кассации без подсудимого, только по материалам его дела. Но если Верховный суд имел право оставлять в силе любые приговоры, то Особому совещанию при НКВД, как вы видели, разрешалось назначать наказания не более 8 лет лишения свободы.

Если Особое совещание и прокурор видели, что преступник, дело которого поступило к ним на рассмотрение, требует более сурового наказания, то они возвращали его дело следствию для сбора доказательств и передачи дела в суд, который дело рассматривал в подробностях и если считал законным, то выносил более суровый приговор.

Итак, к концу 1991 г. бригада Геббельса блистательно доказала, что поляков НКВД не расстреливал, и, соответственно, доказала, что их расстреляли немцы. Если бы среди этой прокурорской и «научной» сволочи были хоть мало-мальски порядочные люди, то следствие в том году и было бы закончено. И то, что оно продолжается до сих пор, является неопровержимым доказательством, что следствия, в точном смысле этого слова, нет, что Генпрокуратура дерзко и безнаказанно фальсифицирует это дело.

Но теперь фальсификаторам весь собранный в архивах материал оказался ни к чему и даже вреден, теперь им потребовались откровенные, сверхподлые фальшивки. И их начали изготавливать.

Данный текст является ознакомительным фрагментом. Из книги О народном воспитании автора Пушкин Александр Сергеевич

Александр Сергеевич Пушкин О НАРОДНОМ ВОСПИТАНИИ Последние происшествия обнаружили много печальных истин. Недостаток просвещения и нравственности вовлек многих молодых людей в преступные заблуждения. Политические изменения, вынужденные у других народов силою

Из книги Статьи, предположительно написанные Лесковым автора Лесков Николай Семенович

<ОБОЗРЕНИЕ ВНУТРЕННИХ СОБЫТИЙ> С.-Петербург, 1-го января 1862 г Читателям уже известно, что в последнее время казна наша приступила к отчуждению в частные руки некоторых принадлежащих ей фабрик и разного рода недвижимых имуществ. Давно уже сознана мысль, что казна

Из книги Статьи автора Лесков Николай Семенович

<ОБОЗРЕНИЕ ВНУТРЕННИХ СОБЫТИЙ> С.-Петербург, 2-го января 1862 г У нас есть еще местности, где на сто верст кругом нет ни одного училища, где люди, кроме своей деревни, ничего во всю жизнь не видали и где они только по нужде, для исповеди, ездят к священнику на село; все их

Из книги Том 16. Избранные публицистические статьи автора Толстой Лев Николаевич

ВОПРОС О НАРОДНОМ ЗДОРОВЬЕ И ИНТЕРЕСЫ ВРАЧЕБНОГО СОСЛОВИЯ В РОССИИ Вопрос о народном здоровье так тесно связан с интересами врачебного сословия, что говорить об одном, не касаясь другого, значит смотреть только на одну сторону дела; и в самом деле, почти все писанное до

Из книги К барьеру! 2009 № 04 автора Газета Дуэль

О народном образовании Народное образование всегда и везде представляло и представляет одно, непонятное для меня, явление. Народ хочет образования, и каждая отдельная личность бессознательно стремится к образованию. Более образованный класс людей - общества,

Из книги Литературная Газета 6281 (№ 26 2010) автора Литературная Газета

РАЗМЫШЛЕНИЯ О НАРОДНОМ ХОЗЯЙСТВЕ Не надо быть экономистом, чтобы не понимать, что существующая система так называемых «рыночных отношений» в сути своей порочна. Она объективно создаёт условия для коррупции, взяточничества, посредничества (многоэтажного), что ведёт к

Из книги Общие вопросы педагогики. Организация народного образования в СССР автора Крупская Надежда Константиновна

О «Большой книге», левом искусстве и народном признании Литература О «Большой книге», левом искусстве и народном признании ОБЪЕКТИВ Анна Серафимова. Жили-были. – М.: ИПО «У Никитских ворот», 2010. – 208 с. Синхронизмы – странные «совпадения», которые кажутся б?льшим, чем

Из книги Интеллектуалы и власть: Избранные политические статьи, выступления и интервью. Часть 1 автора Фуко Мишель

ЛЕНИН О ПРОСВЕЩЕНИИ И НАРОДНОМ УЧИТЕЛЕ Сын педагога-шестидесятника, много поработавшего на поприще организации начальных школ, Владимир Ильич всегда принимал близко к сердцу дело постановки народного образования и высоко расценивал роль народного учителя. Его слова из

Из книги Познание России. Заветные мысли (сборник) автора Менделеев Дмитрий Иванович

ЗАБОТА ПАРТИИ О НАРОДНОМ УЧИТЕЛЕ 13 лет назад Ленин, чувствуя, что он уходит из жизни, продиктовал ряд статей. Эти статьи касались вопросов, которым Ильич придавал особо важное значение. Он писал в этих статьях о социализме, о путях к социализму. Он писал о том, что нужна

Из книги Россия будущего автора Буровский Андрей Михайлович

О НАРОДНОМ ПРАВОСУДИИ. СПОР С МАОИСТАМИ Поскольку в то время пропролетарски настроенные левые находились на нелегальном положении, собеседники М. Фуко взяли себе псевдонимы: Виктор - это Бернар-Анри Леви, главный руководитель маоистской организации (впоследствии он

Из книги Литературная Газета 6410 (№ 14 2013) автора Литературная Газета

Заметки о народном просвещении России Жизнь людей, особенно у нас в России в последние десятилетия, становится - очевидно, для всех - новою, по формам, хотя основы, состоящие в господстве христианских и государственных начал, сохраняются, даже совершенствуются. Слово -

Из книги Письма автора Уайлд Оскар

Кое-что о народном фольклоре По фольклору можно уверенно судить, о чем и как думает народ, что он считает важным в жизни и кто вызывает у народа приязнь и восхищение. Скажем, есть у англичан сказка, в которой некая девушка приходит в избушку к трем медведям… Как и русская

Из книги Эксперт № 39 (2014) автора Эксперт Журнал

Смех на службе внутренних органов Начальника городского отделения полиции полковника Тормозадова отправили в командировку по обмену опытом в тайский городок Бангкок. Через месяц-другой он вернулся: живой и невредимый, загорелый, отдохнувший, пожелтевший, с

Из книги Россия в путах лжи автора Ващилин Николай Николаевич

145. МИНИСТРУ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ{152} [Тюрьма Ее Величества, Рединг]2 июля 1896 г.Досточтимому Правительства Ее Величества министру внутренних дел.Настоящая петиция от вышеозначенного заключенного смиренно указывает, что он никоим образом не стремится оправдать те ужасные

Из книги автора

Об «особом статусе» Александр Привалов Закон об особом статусе Донбасса - точнее, «об особом порядке организации местного самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей», - проведённый президентом Порошенко через Верховную раду,

Из книги автора

День внутренних органов Внутренние органы, в соответствии с законами мироздания, изменились и приспособились к внешним условиям. Давно известно, если хозяин перестаёт кормить собачку, собачка начинает кушать хозяина. Поскольку до хозяев далеко-вона где, внутренние