Договорные обязательства в мчп. Понятие и виды деликтных обязательств в современном мчп Понятие договорных обязательств международного характера мчп

В международном деловом обороте применяется термин "договор международной купли-продажи".

Венская конвенция о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г. понимает под ними договоры купли-продажи товаров, заключенные между сторонами, коммерческие предприятия которых находятся в разных государствах .

На практике встречаются различные виды сделок. Традиционными являются сделки купли-продажи товаров в материальной форме. По таким сделкам продавец обязуется передать товар в собственность покупателя в установленные контрактом сроки и на определенных условиях, а покупатель обязуется принять товар и уплатить за него определенную денежную сумму. Различаются сделки по экспорту и импорту товаров. В практике отечественных организаций часто встречаются различные виды товарообменных и компенсационных сделок на безвалютной основе. Одним из видов таких сделок являются бартерные сделки, которые предусматривают обмен согласованных количеств одного товара на другой. В таком договоре либо указывается количество взаимопоставляемых товаров, либо оговаривается сумма, на которую стороны обязуются поставить товары.

К внешнеэкономическим договорам относятся договоры, совершаемые в ходе осуществления предпринимательской деятельности между лицами, коммерческие предприятия которых находятся в разных государствах (И.С. Зыкин). Это могут быть договоры финансовой аренды (лизинг), финансирования под уступку денежного требования (факторинг), коммерческой концессии (франчайзинг), договоры поручения и комиссии. Свои особенности имеют подрядные договоры, различные договоры (контракты) по оказанию технического содействия в строительстве предприятий, по созданию промышленных комплексов и осуществлению других проектов, сотрудничеству в производстве отдельных видов оборудования, проведению совместных конструкторских и научно-исследовательских работ, лицензионные договоры об использовании изобретений и других научно-технических достижений (ноу-хау), договоры о передаче научно-технической документации, инжиниринга и различные другие виды внешнеэкономических сделок.

В законодательстве РФ деятельность по осуществлению сделок в области внешней торговли товарами, услугами, информацией и интеллектуальной собственностью определяется как внешнеторговая деятельность (ст. 2 Закона об основах государственного регулирования внешнеторговой деятельности 2003 г.). Однако определение договора или сделки в законе не дается.

В торговых отношениях России с рядом стран такие сделки заключаются в соответствии с условиями межправительственных соглашений. Так, согласно Торговому соглашению между Правительством Российской Федерации и Правительством Китайской Народной Республики на 2001 - 2005 гг. от 3 ноября 2000 г. торговые сделки между российскими участниками внешнеэкономической деятельности и китайскими предприятиями, занимающимися внешнеторговой деятельностью, в 2001 - 2005 гг. будут осуществляться с учетом положений этого Соглашения, а именно:

• стороны через свои компетентные органы будут создавать в рамках действующего в каждом из государств законодательства необходимые условия для реализации торговых сделок и других проектов сотрудничества, осуществляемых в рамках настоящего Соглашения;
• стороны через свои компетентные органы, с учетом существующего уровня двустороннего торгово-экономического сотрудничества и исходя из потребностей экономики своих стран, ежегодно будут составлять индикативные списки товаров взаимной торговли;
• стороны будут ежегодно доводить до сведения друг друга индикативные списки в форме обмена письмами. Стороны будут доводить вышеуказанные индикативные списки до российских участников внешнеэкономической деятельности и китайских предприятий, занимающихся внешнеторговой деятельностью, в качестве ориентира развития торгово-экономического сотрудничества;
• расчеты за поставки товаров и услуг по контрактам, заключаемым в рамках настоящего Соглашения, будут производиться в свободно конвертируемой валюте по текущим ценам мировых рынков . При этом могут применяться и другие способы платежей и расчетов в соответствии с международной торговой практикой;
• стороны не несут ответственности по обязательствам юридических и физических лиц, заключивших контракты в рамках этого Соглашения.

В Соглашении о торгово-экономическом сотрудничестве от 14 мая 1999 г. между Россией и Кубой предусматривается, что поставка товаров и услуг будет осуществляться на основе контрактов, заключаемых между российскими и кубинскими организациями в соответствии с условиями торговли, которые используются в международной практике и в соответствии с законодательством, действующим в каждой из стран, заключивших это соглашение.

Цены в контрактах купли-продажи на товары и услуги, которые будут заключаться между российскими и кубинскими организациями в соответствии с этим Соглашением, будут устанавливаться на базе текущих цен основных мировых рынков товаров и услуг аналогичного качества и технического уровня.

Платежи, вытекающие из выполнения контрактов на поставку товаров и услуг между российскими и кубинскими организациями, будут осуществляться в свободно конвертируемой валюте, установленной в соответствующих контрактах, платежными методами через уполномоченные банки договаривающихся сторон.

В российско-китайском Протоколе от 2 сентября 1994 г. было предусмотрено, что поставки товаров будут осуществляться на основе контрактов, заключаемых с учетом общепринятой практики международной торговли. Из этого положения исходит и торговое соглашение между РФ и КНР от 3 ноября 2000 г.

При заключении российскими предприятиями и организациями договоров внешнеторговой купли-продажи с фирмами Финляндии применяются Общие условия поставок товаров 1979 г., разработанные в рамках Комиссии по сотрудничеству между странами СЭВ и Финляндией. Общие условия действуют, если стороны при подписании договора купли-продажи договорились об их применении к заключаемому договору, и содержат традиционные условия договора внешнеторговой купли-продажи, составленные с учетом международной практики.

В области международной торговли особенно велико значение многосторонних конвенций, прежде всего Венской конвенции 1980 г., различных документов, содержащих унифицированные нормы, применяемых Общих условий поставок товаров, международных правил толкования торговых терминов Инкотермс и иных документов, разработанных Международной торговой палатой, Принципов международных коммерческих договоров УНИДРУА.

Из этого правила следует, что форма сделки, совершенной за границей, должна отвечать либо требованиям, установленным правом места совершения сделки, либо требованиям нашего закона. Из аналогичных положений исходили и правила ранее действовавших Основ гражданского законодательства 1991 г. (ст. 165).

Установление применения к доверенностям таких же требований, как и к другим сделкам, отражает общий подход к доверенностям одному из видов односторонних сделок (см. § 3 этой главы).

Согласно п. 3 ст. 1209 "форма сделки в отношении недвижимого имущества подчиняется праву страны, где находится это имущество, а в отношении недвижимого имущества, которое внесено в государственный реестр в Российской Федерации, российскому праву".

Последнее правило, как отмечалось в комментариях (М.Г. Розенберг), носит двусторонний характер, поскольку оно определяет применимое право в отношении формы сделки на недвижимое имущество, находящееся как в России, так и за границей. Это означает, что если оно находилось в России, то применению подлежит российское право, а если за рубежом, то право государства его местонахождения. Однако из этого правила сделано важное изъятие: в случае, когда недвижимое имущество внесено в государственный реестр в России, форма сделки в отношении такого имущества подлежит определению по российскому праву, независимо от того, где это имущество находится.

2. Вопрос о применении права в отношении формы внешнеэкономических сделок решается в ГК РФ иным образом.

Действующее законодательство исходит из правила, согласно которому форма внешнеэкономических сделок, в которых участвуют наши организации и предприниматели , должна всегда определяться только по российскому праву.

Согласно п. 2 ст. 1209 "форма внешнеэкономической сделки, хотя бы одной из сторон которой является российское юридическое лицо , подчиняется, независимо от места совершения этой сделки, российскому праву. Это правило применяется и в случаях, когда хотя бы одной из сторон такой сделки выступает осуществляющее предпринимательскую деятельность физическое лицо , личным законом которого в соответствии со статьей 1195 настоящего Кодекса является российское право".

Приведенное правило носит строго императивный характер. Внешнеэкономические договоры должны заключаться в письменной форме. Обязательность письменной формы и их недействительность при несоблюдении такой формы была установлена ранее и Основами 1991 г. (ст. ст. 30, 165), и ГК РФ (ст. 162). Это правило действует в отношении изменения, продления или расторжения договора. Согласно действующему гражданскому законодательству договор в письменной форме может быть заключен путем составления одного документа, подписанного сторонами, а также путем обмена документами посредством почтовой, телеграфной, телетайпной, телефонной, электронной или иной связи, позволяющей достоверно установить, что документ исходит от стороны по договору (п. 2 ст. 434 ГК).

Венская конвенция исходит из того, что не требуется, чтобы договор заключался или подтверждался в письменной форме или подчинялся этому требованию в отношении формы. Наличие договора может доказываться любыми средствами, включая свидетельские показания (ст. 11). Однако в соответствии со ст. 96 Конвенции государство, законодательство которого требует, чтобы договоры купли-продажи заключались или подтверждались в письменной форме, может сделать заявление о неприменимости положения Конвенции, допускающего использование иной формы для тех случаев, когда одна из сторон договора имеет свое коммерческое предприятие в этом государстве.

СССР при присоединении к Конвенции заявил о неприменимости ее положений, допускающих совершение договора не в письменной форме, если хотя бы один из контрагентов имеет свое коммерческое предприятие на его территории (Постановление Верховного Совета СССР от 23 мая 1990 г.). Это заявление действует и для России.

Из числа государств, для которых Конвенция 1980 г. действует в настоящее время, аналогичные заявления были сделаны Аргентиной, Белоруссией, Венгрией, Китаем, Латвией, Литвой, Украиной, Чили, Эстонией.

Таким образом, следует исходить из императивного характера норм российского законодательства об обязательности соблюдения письменной формы внешнеэкономических сделок.

Приведем в этой связи пример из практики Президиума ВАС РФ, который, оставив в силе решение арбитражного суда г. Москвы по делу по иску АО "Электрим" (Польша) к российской фирме, отметил при этом, что суд г. Москвы ошибочно руководствовался ст. 11 и 29 Венской конвенции, предусматривающими возможность изменения договора в любой форме (Постановление от 25 марта 1997 г. N 4670/96).

Особо следует остановиться на вопросе о порядке подписания внешнеторговых сделок. Действовавшее в Советском Союзе законодательство предусматривало, что все внешнеторговые сделки должны были подписываться двумя лицами. С 3 августа 1992 г. эта императивная (обязательная) норма не действует. Порядок подписания внешнеторговых сделок подлежит применению в России лишь в случаях, предусмотренных учредительными документами (уставами, положениями) соответствующих российских участников внешнеторговых сделок.

В гражданских кодексах Армении (п. 2 ст. 1281), Белоруссии (п. 2 ст. 1116), Казахстана (п. 2 ст. 1104), Киргизии (ст. 1190), в законе Молдавии о купле-продаже товаров (ст. 9), в Хозяйственном кодексе Украины (п. 2 ст. 382) имеется коллизионная норма, устанавливающая, что если хотя бы одним из участников внешнеэкономической сделки является юридическое лицо данного государства или его гражданин , то она совершается независимо от места заключения в письменной форме. Форма сделок по поводу недвижимостей или прав на нее определяется по месту нахождения такого имущества.

Представительство и доверенность

В Модельном кодексе стран СНГ было предусмотрено, что исковая давность определяется по праву страны, применяемому для регулирования соответствующих отношений. Однако в Кодексе было дополнительно предусмотрено, что в случае если хотя бы один из участников соответствующего отношения является гражданином или юридическим лицом соответствующего государства, то тогда требования, на которые исковая давность не распространяется, определяются по праву этого государства. Эти правила были воспроизведены в Законе о международном частном праве Азербайджана и в ряде гражданских кодексов других стран СНГ.

Обязательственный статут. Принцип автономии воли сторон

1. Под обязательственным статутом в международном частном праве понимается право , подлежащее применению к обязательственным отношениям, возникающим как в силу односторонних сделок , так и в силу заключенных сторонами договоров .

Если стороны выбрали право, подлежащее применению к договору (на основании принципа автономии воли), или же при отсутствии выбора сторонами такое право определено судом или иным органом путем использования коллизионных норм, то тем самым установлен "обязательственный статут".

Однако мало установить обязательственный статут, надо определить сферу его применения. Ранее в России этот вопрос не был определен законом . В части третьей ГК РФ впервые в законодательстве РФ этот пробел восполнен, что в литературе (Г.К. Дмитриева) было оценено как одно из достоинств части третьей. Приведем текст статьи 1215.

"Правом, подлежащим применению к договору в соответствии с правилами статей 1210 - 1214, 1216 настоящего Кодекса, определяются, в частности:

1. толкование договора;
2. права и обязанности сторон договора;
3. исполнение договора;
4. последствия неисполнения или ненадлежащего исполнения договора;
5. прекращение договора;
6. последствия недействительности договора".

Из текста ст. 1215 следует сделать следующие выводы.

Во-первых, приведенный перечень не является исчерпывающим, а примерным, практика показала, что возникают и другие вопросы, которые могут быть решены на основе этого статута.

Во-вторых, сфера действия права, подлежащего применению к договору, установлена применительно к определенным конкретным статьям третьей части ГК РФ, устанавливающим принцип автономии воли статьи (ст. 1210), право, подлежащее применению к договору при отсутствии соглашения сторон о выборе права (ст. 1211), право, подлежащее применению к договору с участием потребителя (ст. 1212), право, подлежащее применению к договору в отношении недвижимого имущества (ст. 1213), право, подлежащее применению к договору о создании юридического лица с иностранным участием (ст. 1214) и к праву, подлежащему применению к уступке требования (ст. 1216).

В-третьих, в сферу действия обязательственного статуса не могут входить вопросы, определяемые по личному закону юридического лица, например, в отношении объема его правоспособности.

2. Каждый договор, заключаемый сторонами, имеет самостоятельное юридическое значение. Содержание сделки, определение прав и обязанностей сторон устанавливается по соглашению между сторонами. Однако в любом договоре, и прежде всего во внешнеэкономическом, невозможно урегулировать все вопросы, предусмотреть все ситуации, которые могут возникнуть в будущем в ходе исполнения договора. Поэтому нужно знать, какие правовые нормы , содержащиеся в международных конвенциях, внутреннем законодательстве, торговые обычаи могут быть применены к конкретному договору сторон.

Законодательство большинства государств позволяет сторонам договора самим избрать право, подлежащее применению к их договорным обязательствам .

Автономия воли сторон состоит в том, что стороны в договоре могут устанавливать по своему усмотрению не только условия и содержание договора, но и определять право, которое будет применяться к заключенному ими договору.

Принцип автономии воли сторон получил широкое распространение в международной практике, поскольку ни в одном договоре невозможно предусмотреть все ситуации, которые могут возникнуть в ходе его исполнения. Именно поэтому стороны должны иметь возможность осуществить выбор права. Однако сама эта возможность должна допускаться правом соответствующих государств, в которых находятся предприятия сторон, или же международным договором соответствующих государств. Современная тенденция к признанию действия этого принципа нашла проявление в Римской конвенции о праве, применимом к договорным обязательствам, заключенной в 1980 г. странами Европейского сообщества (Конвенция вступила в силу с 1 апреля 1991 г.).

Согласно Римской конвенции выбор права сторонами должен быть прямо выражен в условиях договора или в обстоятельствах дела или определенно следовать из них. Если стороны не определили в договоре, какое право подлежит применению, то, согласно Конвенции, допускается возможность учесть молчаливую волю сторон, так называемые конклюдентные действия (возможность применить этот принцип и в границах (пределах) его применения, установленных законом).

Принцип автономии воли сторон предусмотрен и в ряде других универсальных и региональных международных соглашений. К ним относятся Гаагская конвенция о праве, применимом к международной купле-продаже товаров, 1955 г., Гаагская конвенция о праве, применимом к агентским соглашениям, 1978 г., Гаагская конвенция о праве, применимом к договорам международной купли-продажи товаров, 1986 г., Кодекс Бустаманте 1928 г., Межамериканская конвенция о праве, применимом к международным контрактам, 1994 г. и др.

Этот принцип предусмотрен и в соглашениях, заключенных между странами СНГ: в Минской конвенции 1993 г. (ст. 41), в Кишиневской конвенции 2002 г. (ст. 44), в Киевском соглашении 1992 г. (ст. 11), а также в двусторонних соглашениях о правовой помощи.

Применение свободы выбора права самими сторонами предусмотрено в законодательстве Австрии, ФРГ, Венгрии, Вьетнама, Венесуэлы, Польши, Турции, Швейцарии, КНР, Эстонии, а также в законах о международном частном праве Азербайджана и Грузии, в гражданских кодексах других стран СНГ.

Таким образом, в законодательстве различных государств автономия воли сторон обычно признается. Однако допустимые пределы автономии воли сторон понимаются в законодательствах государств по-разному. В одних странах она ничем не ограничивается. Это означает, что стороны, заключив сделку, могут подчинить ее любой правовой системе . В других странах действует принцип локализации договора: стороны могут свободно избрать право, но только такое, какое связано с данной сделкой. Однако в сделках купли-продажи товаров выбор закона самими сторонами встречается нечасто. При отсутствии прямо выраженной воли сторон при определении права, подлежащего применению к сделке, у суда или арбитража создаются большие возможности свободы усмотрения при толковании предполагаемой воли сторон. Английская судебная практика идет в этих случаях по пути отыскания права, свойственного данному договору, применяя метод локализации договора. Как отмечает английский ученый Дж. Чешир, суд должен избрать закон так, как это сделали бы "справедливые и разумные люди... если бы они подумали об этом при заключении договора ".

По этому же пути идет и практика США . Согласно правилам Единообразного торгового кодекса США 1990 г., "стороны вправе в случаях, когда сделка имеет разумную связь как с данным, так и с другим штатом или государством, согласиться о том, что их права и обязанности будут определяться по праву либо данного, либо другого штата или государства. При отсутствии такого соглашения настоящий закон применяется к сделкам, имеющим надлежащую связь с данным штатом" (ст. ст. 1 - 105).

Из принципа автономии воли сторон исходит и ст. 27 германского Закона о новом регулировании международного частного права 1986 г.

По правилам, установленным в законодательстве КНР, стороны сами могут избрать право, подлежащее применению к договору, если закон не устанавливает иного. Если сторонами такой выбор не сделан, применяется право страны, наиболее тесно связанной с договором (§ 145 Общих положений гражданского права 1986 г., ст. 126 Закона о договорах 1999 г.).

В законодательстве ряда государств в тех случаях, когда воля сторон в сделке вообще не была выражена, применяется принцип закона места совершения контракта. Однако в условиях развития современных технических средств связи применение этого принципа вызывает большие затруднения, поскольку в области международной торговли значительная часть сделок заключается путем переписки (по телеграфу, телетайпу и т.д.), т.е. в форме сделок между "отсутствующими". Местом заключения договора при этом считается тот пункт, где произошло последнее действие, необходимое для того, чтобы признать сделку совершенной.

Вопрос о том, где именно произошло такое последнее действие, решается в различных странах неодинаково. Например, по праву Великобритании, США, Японии сделка считается совершенной в момент и в месте, откуда отправлен акцепт (теория "почтового ящика"), т.е. согласие на полученную оферту (предложение), а по праву большинства других стран, в том числе и России, сделка считается совершенной в момент и в месте получения акцепта оферентом (лицом, сделавшим предложение).

3. Действующее российское законодательство устанавливает применение этого принципа в отношении определения прав и обязанностей сторон договора (ст. 1210 ГК РФ, ст. 414 КТМ РФ), а также в отношении выбора права, которое будет применяться к брачному договору или соглашению об уплате алиментов (ст. 161 СК РФ).

На основе обобщения практики применения принципа автономии воли МКАС, а также с учетом тенденций развития законодательства в других государствах и международных соглашений в ст. 1210 ГК РФ были сформулированы следующие положения в отношении выбора сторонами договора права, которое подлежит применению к правам и обязанностям сторон.

"1. Стороны договора могут при заключении договора или в последующем выбрать по соглашению между собой право, которое подлежит применению к их правам и обязанностям по этому договору. Выбранное сторонами право применяется к возникновению и прекращению права собственности и иных вещных прав на движимое имущество без ущерба для прав третьих лиц.

2. Соглашение сторон о выборе подлежащего применению права должно быть прямо выражено или должно определенно вытекать из условий договора либо совокупности обстоятельств дела.

3. Выбор сторонами подлежащего применению права, сделанный после заключения договора, имеет обратную силу и считается действительным, без ущерба для прав третьих лиц, с момента заключения договора.

4. Стороны договора могут выбрать подлежащее применению право как для договора в целом, так и для отдельных его частей.

5. Если из совокупности обстоятельств дела, существовавших на момент выбора подлежащего применению права, следует, что договор реально связан только с одной страной, то выбор сторонами права другой страны не может затрагивать действие императивных норм страны, с которой договор реально связан".

На практике возникал вопрос о том, каким образом может быть выражено соглашение сторон о выборе права. В комментариях к этой статье (М.Г. Розенберг) отмечалось, что способы достижения такого соглашения могут быть различными. Включение положений о выборе права в текст контракта является одним из таких способов, но не единственно возможным. Так, соглашение может считаться достигнутым, если в договоре имеется отсылка к факультативным общим условиям сделок соответствующего вида, содержащим положения о применимом праве. Ссылки спорящих сторон при рассмотрении дела в суде на нормы одного и того же права в обоснование своих позиций могут также означать наличие между ними соглашения по поводу применимого права.

Воля сторон, направленная на выбор права, может выражаться в конклюдентных действиях. В любом случае эта воля должна быть выражена достаточно определенно. Иначе следует признать соглашение о выборе права не заключенным и сам выбор не состоявшимся. Последствием этого будет применение коллизионных норм, позволяющих установить применимое право в отсутствие соответствующего волеизъявления сторон.

Следует обратить внимание и на то, что в России выбор сторонами компетентного органа для рассмотрения спора не означает автоматически, что стороны тем самым договорились о применении к их отношениям и материального права страны суда. Действие старого коллизионного принципа "кто выбирает суд, тот выбирает и право" (qui elegit juridice elegit jus) у нас, как в ряде других стран, ограниченно.

В п. 4 ст. 1210 предусмотрена возможность выбора права не только для договора в целом, но и для отдельных его статей. В комментариях к этой статье (М.Г. Розенберг) отмечалось, что, несмотря на наличие такой возможности, ее практическая реализация не всегда отвечает интересам самих сторон. Одновременное применение права различных государств к договору таит в себе немалый риск возникновения противоречий в регулировании отношений сторон из-за несовпадения разнонациональных норм права и может привести к полному или частичному непризнанию юридической силы соглашения о выборе права ввиду наличия неустранимых пороков содержания.

Ситуации, связанные с выбором права, могут быть весьма разнообразны. Стороны, например, иногда ссылаются на право сразу двух государств, как одновременно, так и альтернативно (в зависимости от страны, где будет рассматриваться спор) применимое к договору; либо подчиняют различные вопросы своих контрактных взаимоотношений праву разных стран; либо исключают применение права отдельных стран, не указывая на право, подлежащее применению; либо оговаривают применимое право только к части договора, и т.д.

Наряду со ст. 1210 принцип автономии воли получил свое закрепление в ряде других статей третьей части ГК путем применения оговорки "при отсутствии соглашения сторон о надлежащем применении права" (например, в п. 1 ст. 1211, п. 2 ст. 1212, п. 1 ст. 1213). Следует также отметить, что в международной практике усилилась тенденция выбора сторонами на основе применения принципа автономии воли не какой-то конкретной правовой системы (норм национального права, которые часто не учитывают специфику международных торговых сделок), а отсылки к "общепринятым принципам и нормам права", либо "к праву международной торговли". Довольно часто на практике используется и отсылка к так называемому lex mercatoria. Этим термином в современных условиях, как отмечалось в литературе, обозначается концепция, отражающая тенденцию к формированию автономной системы правовых норм, содержащей нормы, предусмотренные в международных конвенциях, торговые обычаи, широко признанные правовые принципы, предназначенные регулировать международный торговый оборот (см. гл. 3).

В практике МКАС возник ряд вопросов, касающихся понимания условий контракта о праве, подлежащем применению. Как отмечалось в литературе (М.Г. Розенберг), в контракты, заключающиеся российскими организациями, нередко включается условие о том, что права и обязанности сторон определяются не правом данного государства, а его законодательством. Если применяется российское право, то составной частью российского права являются также международные договоры, в которых Россия участвует, в том числе Венская конвенция ООН о договорах международной купли-продажи товаров. Если же исходить из того, что стороны договорились о применении законодательства России, можно прийти к выводу о том, что стороны сознательно исключили применение к своему договору, в частности, Венской конвенции ООН 1980 г., поскольку статья 6 Конвенции предусматривает возможность исключения применения Конвенции к конкретному договору.

Определение содержания договора на основе коллизионных норм

1. В случае отсутствия соглашения сторон о праве , подлежащем применению к договору , это право определяется на основе коллизионных норм. Для современного международного частного права в области обязательств характерно при определении такого права использование в качестве общего принципа применения права страны, с которым конкретный договор связан наиболее тесно. Первоначально этот принцип был применен в судебной практике стран англо-американской правовой системы , а затем с некоторыми коррективами воспринят в законодательстве ряда стран континентальной системы права , а также в Римской конвенции о праве, применимом к договорным обязательствам 1980 г.

Такой принцип предусмотрен в законодательстве всех стран ЕС как результат их участия в Римской конвенции 1980 г. Так, в соответствии с германским законом о новом регулировании международного частного права 1986 г. в ст. 28 Вводного закона к ГГУ было записано, что при отсутствии выбора права сторонами "договор подчиняется праву того государства , с которым он обнаруживает наиболее тесные связи". Так, в частности, следует считать, что договор имеет наиболее тесную связь с государством, в котором сторона, обязанная произвести характерное исполнение, на момент заключения договора имеет свое обычное местопребывание или главный орган управления (в отношении юридических лиц). В этой статье предусмотрены и иные презумпции, однако они не действуют, "если из совокупности обстоятельств следует, что договор обнаруживает более тесные связи с каким-либо другим государством". Эти положения были восприняты в Законе о международном частном праве Грузии 1998 г. (ст. 36), Законе о международном частном праве Эстонии 2002 г. (ст. 33).

2. Действующее российское законодательство исходит из принципа наиболее тесной связи договора с правом определенной страны. Основополагающие положения, раскрывающие содержание этого принципа, содержатся в ст. 1211 ГК РФ. Эта статья состоит из шести пунктов, в которых содержатся наиболее важные положения, касающиеся применения коллизионных норм в области договорного права. В п. п. 1 и 2 этой статьи предусмотрено следующее:

"1. При отсутствии соглашения сторон о подлежащем применению праве к договору применяется право страны, с которой договор наиболее тесно связан.

2. Правом страны, с которой договор наиболее тесно связан, считается, если иное не вытекает из закона, условий или существа договора либо совокупности обстоятельств дела, право страны, где находится место жительства или основное место деятельности стороны, которая осуществляет исполнение, имеющее решающее значение для содержания договора".

Таким образом, основным критерием для определения страны, с которой наиболее тесно связан договор, признается место жительства или основное место деятельности стороны, которая осуществляет исполнение, имеющее решающее значение для содержания договора.

Если неосновательное обогащение возникло в связи с существующим или предполагаемым правоотношением , по которому приобретено или сбережено имущество, применяется право страны, которому было или могло быть подчинено это правоотношение (ст. 1223 ГК РФ).

5. В отношении договора страхования , согласно ст. 1211, при отсутствии соглашения сторон и иных общих условий, о которых говорилось выше, подлежит применению право страны страховщика. В международной практике применяются различные виды страхования. Страхование осуществляется на основании договора, заключенного гражданином или юридическим лицом (страхователем) со страховой организацией (страховщиком). В ЕС был принят ряд директив в области страхования. В странах - членах ЕС различается режим страхования в пределах ЕС и вне ЕС.

Подробные правила о применении права к договорам страхования содержатся в одном из современных европейских законов о международном частном праве, а именно в эстонском законе 2002 г. В этом законе имеется специальный раздел о договорах страхования. В этом разделе, в частности, предусмотрено, что если стороны не пришли к соглашению относительно применимого к договору страхования права, а местожительство или руководящий орган страхователя, а также страховой риск находятся на территории одного и того же государства, то применяется право этого государства.

Если эти условия отсутствуют, тогда к договору применяется право того государства, с которым договор наиболее тесно связан. Предполагается, что договор имеет наиболее тесную связь с тем государством, в котором находится страховой риск.

К договору страхования жизни применяется право того государства, в котором находится страховой риск на момент заключения договора.

Научно-технический прогресс, с одной стороны, способствует расширению материальной и физической сферы деятельности человека (изобретение новых средств транспорта и коммуникаций, коммерческое освоение космоса, морского дна и т. п.), с другой--придает современной трансграничной практике небывалый размах, обусловливает интенсивность миграции населения и связанных с этим процессов, порождает в связи с этим разнообразные деликтные отношения. При этом часто последствия деликта, совершенного на территории одного государства, проявляются в пределах другой юрисдикции (так называемые "трансграничные правонарушения"). Представим себе, что находящееся в Венгрии предприятие сбросило в Дунай промышленные отходы, а крестьянские хозяйства Румынии, Болгарии или Молдовы, находящиеся за сотни километров ниже по течению, использовали эту воду для полива. Качество сельскохозяйственной продукции в этом случае резко ухудшается. Таким образом, вредоносный эффект действия, совершенного в одной стране, наступает в другой.

В данной области международного частного права действует основной и весьма устойчивый принцип -- коллизии рассматриваются по месту причинения вреда, т. е. по закону государства, на территории которого совершено действие, послужившее основанием для предъявления требования. Иными словами, речь иди о законе места совершения деликта --lex loci delicti commissii. Этот принцип в течение веков был основополагающим в области определения ответственности за причинение ущерба, если он возник в результате каких-либо противоправных действий, имеющих международный характер.

Вместе с тем в ходе осуществления разнообразного международного сотрудничества хозяйствующих субъектов нередко имеет место страхование всевозможных рисков, призванное обеспечить защиту интересов владельцев и пользователей соответствующих благ, а также любых третьих лиц, либо образуется взаимосвязь отношений по причинению вреда с отношениями, возникающими из договоров и т. д., что обусловливает их подчинение, как правило, особым коллизионным формулам прикрепления. Поэтому в настоящее время указанный принцип уже нельзя считать единственно возможным и приемлемым при рассмотрении различных ситуаций причинения вреда в международных частноправовых отношениях.

Для решения вопроса о применимом праве, если в отношении участвуют юридические лица, используется признак местонахождения административного центра, вовлеченного в деликт юридического лица или его отделения. Если же сторонами деликтного отношения, совершенного за границей, признаны граждане одного государства, как правило, применяется закон гражданства этих лиц (Италия, Греция, Бельгия, Германия, Алжир, Монголия, Вьетнам и др.).

Законодательство некоторых стран достаточно подробно регламентирует отношения деликтной ответственности. Так, венгерский Закон о международном частном праве 1979 г. в случаях, когда и причинитель вреда, и потерпевшая сторона домицилированы в одном государстве, устанавливает, что применяется право этого государства (п. 3 § 32). Иными словами, основной критерий в подобной ситуации --не гражданство лиц, а место их постоянного жительства (домициль). Общий же коллизионный принцип венгерского права заключается в том, что применяется закон, действующий в месте довершения действия или бездействия, в момент причинения вреда.

Примером страны правовая, система которой достаточно жестко следует традиционному, принципу lex loci delicti commissii, является Испания с теми закономерными оговорками, которые обусловлены ее участием в Европейском союзе и соответствующих международных конвенциях (как, например, Гаагская конвенция о праве, применимом к дорожно-транспортным происшествиям, 1971 г, и др.).

Во Франции коллизионной нормой, определяющей применимое к деликту право, признана, lex loci delicti commissii-- закон места совершения действия и причинения вреда. Суды этой страны стремятся применить национальное право как в случаях, когда вред причинен на французской территории, так и тогда, когда налицо только последствия такого действия. В судебной практике Франции отсутствуют решения по вопросу о том, может ли сторона выбирать применимое к деликту право.

Иным образом обстоят дела в ФРГ Основная коллизионная норма, традиционно использовавшаяся в деликтных отношениях, предписывает применение закона места совершения действия (деликта).

Таким образом, действующая сегодня в ФРГ регламентация внедоговорных отношений оперирует значительным разнообразием принципов, в том числе и коллизионных: во-первых, привязкой к закону места совершения деликта (lex loci delicti commissii), при этом применяется особая ее разновидность, специфичная для немецкого права, -- подчинение отношений в связи с "недозволенными действиями" праву того государства, в котором "обязанное предоставить возмещение лицо действовало" (п. 1 ст. 40 Вводного закона ГГУ); во-вторых, законом "существенно более тесной связи", которая может вытекать из особого характера обязательственно-правового или фактического отношения сторон или обычного места пребывания участников в одном и том же государстве в момент события, имеющего правовое значение (ст. 41); в-третьих, отсылкой регулирования по требованию потерпевшего к праву того государства, в котором наступил результат неправомерного ("недозволенного") действия (п. 2 ст. 40); в-четвертых, выбором применимого права сторонами внедоговорного отношения (ст. 42).

К двум видам отношений -- ведение чужих дел без поручения и неосновательное обогащение -- применяются специальные коллизионные правила. В частности, требования из неосновательного обогащения вследствие произведенного исполнения определяются по праву, применимому к правоотношению, с которым связано исполнение. Притязания в результате посягательств на охраняемый интерес подчиняются праву того государства, в котором произошло посягательство. Во всех иных случаях, действует общая привязка к праву страны, в которой произошло неосновательное обогащение (ст. 38). Определению применимого права в случае ведения чужих дел без поручения свойственны две привязки: к праву государства, в котором осуществлялась деятельность, а в отношении требований, возникающих в результате исполнения чужого обязательства, --к праву того государства, которое регулирует указанное обязательство (ст. 39).

Английские и шотландские суды, а также суды Северной Ирландии в процессе рассмотрения исков из правонарушений, совершенных за границей, при определении прав и обязанностей сторон ссылаются на закон суда (lex fori).

Говоря о новейших международных тенденциях правового регулирования деликтных отношений, отметим все более частое использование альтернативных коллизионных норм, в силу которых по выбору потерпевшего деликтные обязательства подчиняются либо праву места возникновения вреда, либо закону места совершения правонарушения (ст. 32 венгерского Закона о международном частном праве, § 133 Закона о международном частном праве Швейцарии). Свод законов международного частного права США рекомендует использовать в подобных ситуациях названные принципы, а также учитывать место жительства (закон гражданства) (§ 145).

Коллизионные вопросы международных договорных обязательств

1. Когда говорят о договор в международном частном праве, то имеют в виду наличие в двустороннем (многостороннем) сделке или в породжуваному ним обязательстве (правоотношении) иностранного элемента. Договорные правоотношения с международной признаку (как и любые другие частноправовые отношения такого типа) могут подпадать под регулирование:

а) национальным правопорядком определенной страны, определенным на основе коллизионного права, и/или б) международно-унифицированным (или уніформованим3) материальным правом.

Итак, говоря о договор в Мчп, необходимо прежде всего остановиться на теории и практике коллизионного договорного права. Ранее уже отмечалось, что в Украине и в некоторых других постсоциалистических странах к науке Мчп включают не только коллизионные вопросы, но и вопросы так называемого "прямого регулирования" международных частноправовых отношений. Исходя из этого, для характеристики правовой регламентации международного цивилистического договора в Украине надо еще раскрыть, как минимум, вопросы международной унификации материальных норм в этой сфере.

2. Формирование доктрины и позитивного права в отношении наиболее подходящих "договаривающихся" коллизионных норм имеет длительную историю.

Еще в начале XX в. профессор Александр Николаевич Макаров выделял такие теории коллизионного регулирования договорных обязательств (и их отражение в законодательстве и судебной практике различных государств): теория "автономии сторон", по которой обязательство обсуждается по тем законом, которому подчинили его прямо или косвенно стороны; теория закона места заключения договора (/ex loci contractus); теория личного закона (lex personalis) должника; теория места исполнения договора (/ex loci solutionis). Причем, проф. О. М. Макаровым приведены лишь основные подходы к коллизионному договорного права, без существующих на то время различных их вариаций. Такой "разброс" в подходах порождал в ученых кругах того времени пессимистичные настроения относительно возможности найти когда-нибудь одно общее правило для разрешения коллизий в договорной сфере (дал.: Макаров AM. Основные начала международного частного права. - М., 2007. - С. 10S-119).

3. В наши дни доктрине и практике Мчп определено, что для неисчерпаемого перечня видов гражданских (частных) договоров не может существовать какое-то одно коллизионное правило. Справедливое решение коллизионных вопросов в международных договорных правоотношениях было найдено на пути развития двух начал Мчп: принцип "автономии воли" сторон договора (lex voluntatis) и принципа тесной (или "более тесного", "теснейшей") связи применяемого права с правоотношениями. В договорной сфере последний принцип воплощается, как правило, в принцип характерного исполнения (characteristic performance) обязательства, что означает применение lex personalis стороны, которая должна выполнить действие решающее значение для содержания договора. Такой подход воплощен в Римской конвенции ЕС о праве, что применяется к договорным обязательствам 1980 г. (в 2009 г. для большинства стран ЕС Конвенция заменена соответствующим Регламенту "Рим"), в похожей с последней Межамериканской конвенции о праве, что применяется к международным контрактам 1994 г., и в законодательстве о Мчп очень многих стран, в том числе и Украины.

Таким образом, содержание и схему современного коллизионного регулирования договорных отношений в мире можно раскрыть на основе положений украинского Закона о Мчп.

4. Внедрение положений Римской конвенции ЕС о праве, что применяется к договорным обязательствам 1980 г. (Римской конвенции) в украинское законодательство. Римская конвенция служила разработчикам украинской кодификации Мчп основным источником для формулирования норм не только в сфере договорных обязательств с иностранным элементом, но и норм Мчп общего характера.

Прежде всего, следует отметить, что набор правил Римской конвенции 1980г. по lex voluntatis (способы выражения, возможность "разделение" договора, время выбора права) трансформировался в ст. 5 общих положений Закона Украины о Мчп, то есть в общие правила института автономии воли, которые относятся не только к договорной сферы, но и всех других правовых сфер.

общие положения Закона о Мчп (ст. 4) попали правила Римской конвенции 1980 г. о принципа теснейшей связи. Правила Закон об обратном отсылки (ст. 9), императивные нормы (ст. 14), применение права страны с множественностью правовых систем (ст. 18) также формулировались на основе соответствующих статей Римской конвенции.

Одна из особенностей Закона о Мчп заключается в том, что коллизионным положением относительно договорных обязательств (ст. 43-47) предшествует раздел о коллизионные нормы, касающиеся сделок (ст.ст. 31-33). Все перечисленные статьи Закон полностью или частично заимствованы из текста Римской конвенции.

Таким образом, основные коллизионные правила для договоров следует искать не только в разделе VI украинского Закон ("Коллизионные нормы относительно договорных обязательств"), а и в других его частях.

Не все положения Римской конвенции, которые были взяты разработчиками для украинской кодификации Мчп, удалось отстоять во время обсуждения проекта кодификации. В частности, это касается правил ст. 6 Римской конвенции о индивидуальные трудовые договоры. Не попали к Закон также предложенные разработчиками двусторонние коллизионные привязки для трудового договора в случае отсутствия выбора права сторонами (см. главу 14 учебника) и т.п.

5, Для определения права относительно содержания договора как разновидности сделки, в украинском праве задействованы основные начала коллизионного права - автономия воли и более тесную связь (ст.ст. 4,5,32,43, 44 Закона о Мчп). Стоит заметить, что правом страны, которое применяется на основе этих принципов, охватываются не только права и обязанности сторон договора, но также вопросы его действительности и толкования, правовые последствия недействительности договора Устав договора, кроме перечисленных выше вопросов, содержит также вопросы выполнения договора и последствия неисполнения или ненадлежащего исполнения договора (в отношении способов и процедуры исполнения, а также мер, которые должны быть приняты в случае ненадлежащего исполнения договора, в некоторых ситуациях возможно применение права страны, в которой осуществляется исполнение); прекращение договора; выступления права требования и перевода долга по договору.

6. Автономия воли в договорных обязательствах. В Законе о Мчп содержится общее положение (ст. 32) относительно возможности применения (если иное не предусмотрено законом) lex voluntatis для определения права, по которым устанавливается содержание сделки. Поскольку договор является лишь разновидностью сделки, в принципе, аналогично сформулировано правило (ст. 43 Закона относительно автономии воли и для договоров: стороны договора могут выбрать право страны, которое применяется к договору, кроме случаев, когда выбор права прямо запрещен законом. В Законе о Мчп сторонам запрещено выбирать право для учредительного договора юридического лица с иностранным участием. В этом случае действует жесткое правило о применении права страны, в которой создано юридическое лицо (ст. 46 Закона).

7. С обзор на значительную роль в современных условиях договора потребления (к ним относятся договоры о приобретении товаров и получении услуг лицом (потребителем) не для целей предпринимательской деятельности), правила об автономии воли для таких договоров сформулированы таким образом, чтобы лучше защитить фактически более слабую сторону - потребителя. Выбор права страны сторонами договора потребления не может лишать потребителя защиты, предоставляемой ему императивными нормами права страны его места жительства или пребывания, если: заключению договора предшествовала оферта или реклама в этой стране и потребитель совершил все необходимое для заключения договора в этой стране; или заказа от потребителя было принято в этой стране; или потребитель по инициативе другой стороны совершил путешествие за границу с целью заключения договора о приобретении товаров. Однако эти положения не применяются к договорам перевозки, оказание услуг, если местом заключения и исполнения таких договоров является страна, другая чем страна места жительства потребителя (кроме договора в сфере туризма, который предусматривает комбинированное перевозки и размещения).

Разработчики предложили включить в кодификации Мчп также правила об автономии воли для трудового договора в редакции Римско/конвенции: сторонам трудового договора предоставляется возможность в письменной форме выбирать право страны, применяется к трудовому договору. Однако такой выбор не может ухудшать положение работника по сравнению с императивными нормами права страны, которое подлежало бы применению при отсутствии выбора права. Такие положения, к сожалению, не вошли в Закона.

8. Более тесную связь в договорных обязательствах. В случае отсутствия выбора права страны (а в проекте кодификации также и в случае, когда сделка в соответствии с избранным правом является недействительным) к содержанию сделки применяется право страны, которое имеет более тесную связь со сделкой. Считается, что сделка (если иное не предусмотрено или не вытекает из условий, сути сделки или совокупности обстоятельств дела) более тесно связан с правом страны, в котором сторона, которая должна выполнить действие решающее значение для содержания такого договора, имеет свое местожительство или местонахождение.

Статья 44 Закона о Мчп, в которой речь идет о праве, которое применяется к договору при отсутствии lex voluntatis, повторяет положения приведенные выше для всех сделок; при этом стороной, которая должна осуществить исполнение, имеющее решающее значение для содержания договора, являются: продавец - по договору купли-продажи; дарителем - по договору дарения (далее дается перечень коллизионных норм по 23 видов договоров в соответствии со структурой Книги пятой "Обязательственное право" Гражданского кодекса Украины).

9. Для отдельных видов договоров более тесную связь устанавливается на основании других критериев. Так, для договора недвижимое имущество таким связью является право страны, в которой это имущество находится; по договорам на выполнение работ и совместной деятельности - право страны, где осуществляется такая деятельность или создаются предусмотренные договором результаты; в отношении договора, заключенного на аукционе, по конкурсу или на бирже, - право страны, в которой проводятся аукцион, конкурс или находится биржа.

10. Таковы, в общих чертах, схема и содержание коллизионного регулирования договорных правоотношений в Украине, которые базируются на европейском Мчп тридцатилетней давности. С тех пор в европейском Мчп произошли кардинальные изменения, которые требуют изучения и обобщения из-за того, что (а) вступление в ЕС - стратегическая цель Украины; (б) одним из путей усовершенствования украинского коллизионного права, в частности в сфере договорных обязательств, остается рецепция новелл международного частного права ЕС, в частности новелл Регламента "Рим".

Как будет показано ниже, конечным результатом унификации материально-правовых норм частного права ЕС станет, вероятно, создание Европейского гражданского кодекса (ЄЦК). Планируется также иметь Европейский гражданско-процессуальный кодекс (ЄЦПК). На первый взгляд кажется, что ожидания униформизма частного права в ЕС делает лишними усилия по унификации коллизионного права. Однако именно в этой сфере в начале XXI века произошли масштабные реформы. В частности, в 2008 г. принято Регламент о праве, что применяется к договорным обязательствам (Рим I), в 2007 - Регламент о праве, что применяется к недоговорных обязательств (Рим II), в 2010 - Регламент о праве, что применяется к разводу и правовой сепарации ("Рим III") и др. Если принять во внимание многочисленные документы ЕС с международного гражданского процесса (в частности, Регламенты Брюссель I, II, III, то можно, с определенным предположением, сказать, что в новом веке появилась довольно полная кодификация европейского международного частного права, как его понимают на Западе.

Специфика современной унификации Мчп в ЕС заключается также в том, что она происходит уже не на основе международных конвенций, как было ранее, а на основе регламентов. Другими словами, произошел переход от интернационализации Мчп к его европеизации. Принятые ранее Брюссельская конвенция о юрисдикции, признании и принудительном исполнении судебных решений по гражданским и коммерческим делам 1968 г. и Римская конвенция о праве, что применяется к договорным обязательствам 1980 г., заменены соответствующими регламентами: Регламент "пакет" (2000 г.) и Регламент "Рим" (2008 г.), который начал применяться с 17 декабря 2009 г.

Стремительная унификация Мчп в ЕС в последние годы объясняется необходимостью создания внутреннего рынка ЕС (ранее речь шла об общем рынке), а также сложностью уніформування материального права. И это дает основание предположить, что судьба ЄЦК и ЄЦПК в ближайшее время не будет решена. Но даже в случае уніформування частного права в ЕС достигнута унификация Мчп будет служить делу регулирование соответствующих отношений вне рамок Союза.

11. Новеллы в Регламенте ЕС "Рим". Регламент "Рим", хотя и заменил соответствующую Конвенцию, не является ее копией. Во-первых, текст отдельных статей было перефразировано или уточнено, что в определенной степени связано с необходимостью согласования языка "Рим" Регламентами "Рим II" и "пакет". Во-вторых, произошел ряд значительных изменений, которые, в частности, коснулись принципа lex voluntatis (ст. С "Рим"), правил выбора права при отсутствии lex voluntatis (ст. 4 "Рим") и т.д. Кроме того, в Регламенте сформулированы новые коллизионные положения, касающиеся транспортных перевозок и страхования (ст. 5 и 7).

Если попытаться в целом охарактеризовать указанные изменения, то, вероятно, стоит сказать, что произошло уменьшение "гибкости" коллизионного регулирования договорных отношений за счет большей определенности при применении двух основных принципов: автономии воли и теснейшей связи.

Рассмотрим некоторые нововведения "Рим" и сравним их с соответствующими правилам законодательства Украины с целью выяснения необходимости возможного правового заимствования.

12. Принцип автономии воли для договоров сохраняет, безусловно, фундаментальное значение и в "Рим" (ст. 3). Большинство норм этого института, которые были предусмотрены Римской конвенцией, перенесено в Регламент. Новелла касается правила о "выбор права, что допускает". Если Римской конвенции такой выбор должен быть продемонстрирован с "разумной определенностью" ("with reasonable определенность") условиями договора или обстоятельствам дела, то "Рим" требует, чтобы такой выбор был "ясно" ("clearly") продемонстрированный, что, по мнению комментаторов, ограничивает судейскую свободу в решении вопроса о том, состоялся ли выбор права сторонами договора в случае отсутствия явно выраженной договоренности.

"Рим", в отличие от Римской конвенции, не упоминается о независимости выбора права от выбора юрисдикции, что дает возможность предположить, что введение в договор условия о выборе юрисдикции будет достаточным основанием для судьи считать, что стороны договора имели в виду также и выбор права.

В Законе Украины о Мчп предусмотрено, что выбор права участниками правоотношений должно быть явно выражено или прямо вытекать из действий сторон сделки, условий сделки или обстоятельств дела, рассматриваемых в их совокупности (ч. 2 ст. 5). Таким образом, в Законе о Мчп содержатся аналогичные Регламента "Рим" правила явного и такого, что допускается, выбора права сторонами договора.

Стоит отметить также то, что Регламент "Рим" не предусматривает правила о выборе сторонами договора lex mercatoria вместо права какой-либо страны. За это он справедливо, на наш взгляд, критикуется специалистами.

3 учитывая современные тенденции развития международных коммерческих отношений и на факт все большего признания концепции lex mercatoria в юридической доктрине и практике, в проекте украинской кодификации Мчп (в частности, в Книге восьмой проекта Гражданского кодекса Украины) предусматривались правила о том, что стороны (сторона) не ограничиваются выбором права конкретной страны и что этот выбор может включать выбор норм транснационального характера, например, таких как "общие принципы права", "/ex mercatoria" или аналогичные положения. Такая формулировка опиралось на положения Преамбулы Принципы международных коммерческих контрактов УНИДРУА, а также на ст. 1:101 (3) (а) Принципов европейского контрактного права, где говорится о том, что упомянутые Принципы будут применяться тогда, когда стороны контракта "договорились, что их договор будет регулироваться "общими принципами права", "lex mercatoria" или аналогичными положениями". К сожалению, это очень важное правило не вошло в окончательный текст Закона.

13. Принцип теснейшей связи права страны с правоотношениями понес в "Рим" дальнейшей конкретизации. Если в Римской конвенции он деталізувався только с помощью общей привязки "характерного исполнения" (привязка к праву страны, в которой сторона, которая должна осуществить исполнение, что является характерным для данного договора, имеет обычное место пребывания), то в Регламенте "Рим И" вводятся конкретные привязки к восьми категорий договоров (купли-продажи, услуг, договоров по вещных прав на недвижимое имущество, франчайзинга и т.д.). Таким образом, вновь следует заметить уменьшение "гибкость" коллизионного регулирования в "Рим". Право, применимое к договорным обязательствам за отсутствия lex voluntatis , определяется теперь в такой последовательности: сначала обращаются в конкретных привязок указанных восьми категорий договоров; если договор не попадает в этот перечень, руководствуются общим правилом "характерного исполнения"; если с помощью предыдущих двух формул нельзя определить применяемое право, следует обращаться к принципу теснейшей связи. В последнем случае выбор права во многом будет зависеть от судьи. Значительную диспозицию для суда оставляет также правило (почти дословно перешло из Римской конвенции) о том, что когда из всех обстоятельств следует, что договор явно ("manifestly") тесно связан со страной, другой чем предлагается конкретными коллизионными предписаниями для 8 категорий договоров и привязкой "характерного исполнения", то применяется право этой страны (ч. Из ст. 4 "Рим"). Введение в это положение слова "явно" призвано в определенной степени ограничить судейскую свободу.

Сравнивая вышеприведенные положения с правом Украины, следует сказать, что еще за много лет до принятия "Рим" в Украине в статьях 4; 32 и 44 Закона о Мчп, как было уже показано выше, воплощено идентичный подход относительно каскада коллизионных правил для договорных обязательств при отсутствии выбора права сторонами договора.

В Законе устанавливается, что в случае, когда невозможно определить право страны, подлежащее применению на основании формализованных коллизионных норм, применяется право страны, которое имеет более тесную связь с правовыми отношениями (ч. 2 ст. 4). Кроме того, определенное на основании формализованных коллизионных норм право страны, как исключение, не применяется, если по всем обстоятельствам, дело имеет незначительную связь с определенным правом страны и имеет более тесную связь с правом другой страны (ч. Из ст. 4). Таким образом, в Законе Украины о Мчп в основном отражают современные европейские подходы относительно основных коллизионных правил для договорных отношений в случае отсутствия выбора права сторонами договора.

14. Специальные правила для отдельных договоров (договор потребления, трудовой договор) также претерпели изменения в "Рим". Круг договоров со специальным режимом коллизионного регулирования расширен: в регламент введены новые специальные правила для договоров перевозки (ст. 5) и страхования (ст. 8).

Коллизионные нормы относительно трудового контракта понесли в "Рим" преимущественно редакционных изменений. Наиболее существенно, по сравнению с Римской конвенцией, изменилась статья о потребительские договоры (ст. 6 "Рим"). Отметим лишь два момента: во-первых, уточнено, что к потребителям относятся только физические лица. Во-вторых, расширена возможность выбора права сторонами договора потребления за счет сокращения условий, при которых допускается такой выбор права.

15. Несмотря на модерность в своей основе украинского коллизионного договорного права, остается пространство для его совершенствование по мере развития права ЕС.

Первой попыткой усовершенствования украинской кодификации коллизионного права стало принятие Закона "О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины относительно урегулирования вопросов международного частного права" от 21 января 2010 г. Оценивая изменения в Закон о Мчп в целом, отметим, что кроме некоторых терминологических уточнений никаких других улучшений в нем не произошло. Тем временем поле для настоящего усовершенствования документа безгранично. В частности, анализ отдельных положений "Рим" предоставляет возможность предложить изменения и дополнения к действующему Закона о Мчп.

1. В большинстве стран континентальной Европы гражданско-правовые обязательства традиционно разделяют на две группы в зависимости от оснований их возникновения. К первой группе относят договорные, а ко второй - договорные обязательства. И если договорные обязательства можно четко определить как гражданско-правовые обязательства, основанием которых является договор, то подобное определение недоговорных обязательств исключается тем, что оснований возникновения таких обязательств достаточно много, и все они являются разноплановыми.

Договорные обязательства являются древнейшим видом обязательств, известных человечеству, ведь к ним относятся и те, которые возникают вследствие причинения вреда - деликта (от латинского delictum - проступок, правонарушение), так называемые деликтные обязательства. Анализ деликтных обязательств приведен в следующем параграфе, поэтому остановимся подробнее на недоговорных обязательствах, возникающих из иных оснований, кроме деликта.

2. Система недоговорных обязательств, не связанные с деліктами, охватывает во многих странах несколько групп обязательств, в частности: обязательства из неосновательного обогащения - condictio sine causa (в украинском праве они имеют название "приобретение, сохранение имущества без достаточного правового основания" - глава 83 ГК, ст. 51 Закона о Мчп), обязательства, возникающие вследствие ведения чужих дел без поручения - negotiorum gestio (в украинском праве они имеют название "совершение действий в имущественных интересах другого лица без поручения" - глава 79 ГК), преддоговорную ответственность (culpa in contrahendo). В законодательстве некоторых стран к недоговорных обязательств относят также недобросовестной конкуренции (Австрия), диффамацию (Великобритания) и некоторые другие виды обязательств. В ГК Украины предусмотрены нормы еще таких видов недоговорных обязательств как публичное обещание награды (глава 78 ГК), спасания здоровья и жизни физического лица, имущества физического или юридического лица (глава 80 ГК), создание угрозы жизни, здоровью, имуществу физического лица или имуществу юридического лица (глава 80 ГК).

3. Безосновательное обогащение. Обязательства из неосновательного обогащения уходят своими корнями в римское право, где они охватывались понятием condictio sine causa (обязательства возврата переданного без должного основания). В Римской республике существовали отдельные виды специальных исков, предусматривали определенные типичные случаи неправомерного обогащения, а именно: иск о возврате неправильно уплаченной, иск о возврате предоставленного, цель которого не была достигнута, обогащение в ожидании будущей постыдного или неправомерного обстоятельства, требование возврата украденного и возвращение полученного на незаконных основаниях.

Безусловно, институт римского права condictio sine causa существенно отличается от современных кондиционных обязательств, нормы о которых закреплены в действующем законодательстве стран мира. При рецепции норм римского права в большинстве государств было сохранено лишь один из вышеупомянутых видов исков - общий иск о возврате переданного без должного основания (condictio sine causa).

В законодательстве большинства стран коллизионное регулирование обязательств из неосновательного обогащения осуществлялось по общему принципу места обогащения.

Так, в параграфе 46 Закона о Мчп Австрии отмечается, что иски относительно незаконного обогащения рассматриваются по закону государства, где произошло обогащение. Вместе с тем, законом также предусмотрено, что в случае, когда незаконное обогащение произошло в результате использования того или иного юридического обязательства или вследствие определенных правоотношений, то следует применять внутренние нормы государства, касающиеся данного обязательства или правоотношений.

Согласно Законом Италии "О реформировании системы международного частного права" 1995 г. к обязательствам из неосновательного обогащения применяется общее правило места, где произошло событие, приведшее к возникновению обязательства.

Закон "О международное частное право" Великобритании не закрепляет единую четкую привязку к обязательствам из неосновательного обогащения. Не-договорные обязательства, кроме деликтов остаются предметом регулирования судебных прецедентов. Согласно последних тенденций, право страны, где произошло обогащение считается основной привязкой. Вместе с тем, в случаях, когда безосновательному обогащению предшествовали определенные правоотношения, например ничтожный договор, использование указанной привязки может ставиться под сомнение.

Согласно положениям Гражданских кодексов Португалии и Испании, безосновательное обогащение регулируется правом, по которому состоялась передача ценности лицу, неосновательно обогатилась. При этом указанный порядок применяется не только к обязательствам, возникающим вследствие неосновательного обогащения, а и оснований и содержания правоотношений.

Принцип места совершения неосновательного обогащения применяется во Франции, а согласно ст. 38 Вводного закона к Германскому гражданскому уложению (НЦУ) к обязательствам, возникшим вследствие неосновательного обогащения, следует применять право, которое подлежит применению к обязательству, в результате которого была осуществлена действие, что привело к безосновательному обогащению.

Также законодательством Германии предусмотрено и то, что в случае, если обогащение произошло в результате вмешательства в интерес, что защищается законом, следует применять право государства, где произошло вмешательство. В других ситуациях обязательства из неосновательного обогащения регламентируются правом государства, где произошло обогащение.

Кроме того, важно обратить внимание на то, что согласно ст. 41 Вводного закона к БЕДЕ, если есть более тесная связь правоотношений с другим правопорядком, чем тот, что определен с упомянутыми формулами прикрепления, то право именно такой страны следует применять.

Кроме того, Вводный закон к НЦУ предусматривает, что стороны после наступления события, которое привело к возникновению обязательства, вправе избрать право, которое будет применяться к данным правоотношениям.

Интересный подход воплощен в законодательстве Греции. Так, к обязательствам из неосновательного обогащения применяется право того государства, которое наиболее целесообразно применить при имеющихся обстоятельствах. Иначе говоря, законодательство Греции пошло путем применения к этим обязательствам принципа наиболее тесной связи.

4. Закон Украины о Мчп содержит положения, согласно которым, к обязательствам, возникшим вследствие неосновательного обогащения, применяется право государства, где произошло обогащение. При этом стороны обязательства в любое время после его возникновения могут договориться о применении к обязательству права государства суда. Таким образом, в законодательстве Украины воплощен подход, согласно которому основной коллизионной привязкой к обязательствам из неосновательного обогащения является право государства, где произошло обогащение, а сторонам оставлено право избрать право государства суда.

5. Ведение чужих дел без поручения (negotiorum gestio). Институт negotiorum gestio как основание для возникновения обязательств также был сформулирован в римском праве и означает правоотношение, когда одно лицо ведет дела другого, например управляет имуществом последней, не имея на то поручения.

В современном понимании институт ведения чужих дел без поручения является одним из средств охраны прав и законных интересов субъектов. Целью этого института является восстановление экономического положения лица, действовавшего в чужих интересах без поручения, путем возмещения данному лицу реальных убытков, понесенных в результате действий, совершенных с целью предупреждения вреда лицу или имуществу заинтересованного лица, исполнения обязательств этого лица или действий в иных не противоправных интересах такого лица.

Таким образом, обязательства вследствие ведения чужих дел без поручения (действий в интересах другого лица без поручения) составляет такое недоговірне обязательства, согласно которому одно лицо (должник, доминус) обязана возместить реальный вред и выплатить предусмотренную законодательством вознаграждение другому лицу (кредитору, гестору) в связи с совершением последним действий без поручения с целью предупредить вред личности или имуществу должника, исполнения его обязательства или других законных действий в интересах должника, независимо от их результата, если такие действия совершены из соображений очевидной пользы, действительных или вероятных намерений должника с необходимой по обстоятельствам заботливостью и осторожностью.

Коллизионные вопросы ведения чужих дел без поручения в большинстве государств мира решаются по месту совершения действий, повлекших возникновение обязательства.

Так, по законодательству Италии коллизия законов относительно обязательств, которые возникли вследствие действий в Интересах другого лица без поручения решаются по праву страны, где произошло событие, повлекшее возникновение обязательства.

Аналогичный подход был воплощен в законодательстве Чехии, согласно которому к обязательствам из negotiorum gestio применяется право государства, где действовал агент без имеющегося поручения.

Согласно ст. 39 Вводного закона к НЦУ обязательства negotiorum gestio делятся на обязательства из ведения чужих дел без поручения и обязательства, возникающие по погашению чужого обязательства.

К первой группе, согласно вышеупомянутой статье Вводного закона к НЦУ применяется право места исполнения дела другого лица, тогда как ко второй группе обязательств, а именно обязательства, возникающие вследствие погашения чужого обязательства, применяется тот правопорядок, подлежащий применению к обязательству, выполненного другим лицом.

При этом, как упоминалось выше, доминантным является принцип наиболее тесной связи, то есть, если будет установлено, что обязательства или основание возникновения обязательства имеет более тесную связь с Другим правопорядок, то применяется право государства, с которым обязательства наиболее тесно связано.

Не следует забывать и о том, что в соответствии с положениями Вводного закона к НЦУ стороны после наступления события, приведшего к возникновению обязательства, вправе избрать право, которое будет применяться к правоотношениям между ними.

По законодательству Греции (ст. 26 Гражданского кодекса Греции), эта группа обязательств не выделяется отдельно и к ним по общему правилу применяется право государства, где имел место юридический факт, повлекший возникновение обязательств.

В Португалии также к таким обязательствам применяется право страны, где были совершены действия в интересах другого лица без поручения. Аналогичный подход воплощен и в законодательстве Испании.

В законодательстве Швеции вопрос коллизионной регламентации обязательств, возникающих вследствие ведения чужих дел без поручения, не урегулированы. Вместе с тем, Верховный суд Швеции в решении NJA 1969 $. 163 определил, что до всех недоговорных обязательств применяется право государства, где произошло событие, породила обязательства.

Не стала исключением из правила и Литва, где коллизии относительно negotiorum gestio вирішається по праву государства, где имел место факт, что э основанием для возникновения обязательства.

Впрочем, в некоторых правопорядках применяются и другие формулы прикрепления. Так, законодательство Великобритании не имеет такого основания для иска, как negotiorum gestio, вместе с тем, так же как и к обязательствам из неосновательного обогащения, к таким правоотношениям применяется право, избранное сторонами.

Отклонения от общего правила регламентации обязательств с negotiorum gestio содержатся и в законодательстве Австрии. В ст. 47 Федерального закона Австрии о международном частном праве 1978 года отмечается, что ведение дел третьего лица без поручения регламентируется правом государства, где было совершено ведения таких дел, однако, если negotiorum gestio имеет тесную связь с другим обязательством или правоотношениями, применяется право государства, правопорядка которой подчиняется такое обязательство.

6. За Законом Украины о Мчп, обязательства, возникающие вследствие ведения чужих дел без поручения, отдельно не урегулированы и к ним применяется общее правило, закрепленное в ст. 48 Закона согласно которому к таким обязательствам применяется право государства, где имело место действие, что считается negotiorum gestio.

7. Преддоговорная ответственность (culpa in contrahendo). Доктрина culpa in contrahendo (вина в переговорном процессе) своими корнями уходит в 1861 году, когда Рудольф фон Йєринг в своей статье "Culpa in contrahendo, или возмещение при недействительности договора либо по договорам, не были окончательно оформлены" выдвинул тезис о том, что убытки, понесенные добросовестной стороной договора, которая рассчитывала на действительность договора, подлежат возмещению стороной, которое своим противоправным поведением помешала заключению договора или повлекла за собой его недействительность.

Развитие учения culpa in contrahendo привел к закреплению в ИМЕННО ответственности за неосторожность, допущенную при заключении сделки.

Результатом формирования института преддоговорной ответственности в современной юридической науке стало появление в НЦУ новой редакции положение (действие вступило в силу в 2002 году), согласно которому договорные правоотношения возникают не только вследствие заключения сторонами сделки, но и через вступление в переговоры относительно заключения договора.

Общий принцип ответственности за culpa in contrahendo получил законодательное закрепление в гражданских кодексах и законах других европейских государств, принятых в XX веке (Австрия, Швейцария, Греция, Италия и др.).

В системе общего права преддоговорная ответственность не была объединена в одну доктрину, как в Европе, и государства англосаксонской системы часто закрепляют различные подходы к установлению ответственности за нарушение обязанности добросовестного поведения в переговорах.

в Частности, в Соединенных Штатах Америки была воспринята идея обязанности добросовестного поведения сторон в переговорах. В США пошли по пути распределения этого долга на 2 периода: до заключения договора, который охватывается tort law (деликтное право), и после заключения договора, на который распространяется договорное право. Именно такой подход дал возможность ученым Ф. Кесслеру и Е. Файн прийти к выводу об отсутствии в американском праве доктрины, аналогичной немецкой culpa in contrahendo.

В праве Англии преддоговорная ответственность имеет более широкое значение, чем институт culpa in contrahendo в европейских государствах и подход, закрепленный в США. Так в праве Англии преддоговорная ответственность распространяется не только на вред, причиненный до заключения договора, но и на ущерб, понесенной после заключения договора, если ее причины были известны одной из сторон к заключению сделки.

в Целом можно прийти к выводу, что в системе англо-американского права вопрос culpa in contrahendo следует рассматривать как такое, что находится между договорным и деліктним правом и базируется на принципах и идеях обоих институтов.

Коллизионное регулирование обязательств из culpa in contrahendo в большинстве государств мира осуществляется общими нормами, применяемыми ко всем недоговорных обязательств, и основной формой прикрепления также определяется lex loci delicti commissi. в Частности такой подход воплощен в законодательстве и судебной практике Италии, Греции, Швеции, Австрии, Польши, Нидерландов и т.д.

Среди европейских стран, где вопросы коллизионного регулирования обязательств из преддоговорной ответственности отделяется от других недоговорных обязательств, следует выделить Португалию. В соответствии с положениями Гражданского Кодекса Португалии для разрешения коллизий в вопросах culpa in contrahendo применяется право страны, где были совершены действия, повлекшие за собой нежелательные последствия. В случае, если возникновение убытков добросовестной стороне было вызвано бездействием лица, то применяется право государства, где необходимо было выполнить определенные действия.

8. В современном гражданском и международном частном праве отсутствует законодательное закрепление института преддоговорной ответственности и принципов разрешения коллизий относительно таких правоотношений. В то же время законодательная и судебная практика цивилизованных стран мира свидетельствует о необходимости и целесообразности закрепления этого института в национальном законодательстве страны.

Международная купля-продажа товаров: регулирование, юридическая характеристика.

Международный факторинг: источники регулирования, характеристика

Международный финансовый лизинг

Международный франчайзинг

Международные перевозки грузов, пассажиров, багажа.

1 Вопрос. Купля-продажа (поставка)

Основным источником правового регулирования выступает Венская конвенция о договорах международной купли-продажи товаров 1980. Нормы этой конвенции распространяют свое действие на отношения с участием лиц, коммерческие предприятия которых находятся в разных государствах.

Объектом поставки является движимое имущество, приобретаемое не для личного, семейного, домашнего и иного подобного использования.

Из сферы действия конвенции прямо исключены отдельные виды купли-продажи: продажа недвижимости, электроэнергии, судов водного и воздушного транспорта, продажа ценных бумаг, акций, денег, аукционная продажа, продажа в порядке исполнительного производства.

Конвенция проводит отграничение купли-продажи от подряда. Товар, подлежащий изготовлению, рассматривается как предмет купли-продажи, если только покупатель не предоставил значительную часть материалов, необходимых для его производства.

Нормы конвенции признают свободу договорных отношений. Заключая договор к-п, стороны могут отступить от любого положения конвенции и даже исключить действие отдельных ее норм. Единственное правило, которое они обойти не могут - это правило о форме договора. По правилам конвенции факт заключения договора и его условия могут устанавливаться любыми средствами доказывания, включая свидетелей. Для государств, законодательство которых предъявляет жесткие требования к форме внешнеэкономических сделок, устанавливается компромиссный механизм. Это возможность сделать оговорку в порядке статьи 96 Конвенции. Государство сделавшее подобную оговорку будет связано не положениями статьи 11 (допускает устную форму), а статьей 12, предписывающей заключение договора письменно.

СССР, присоединяясь к конвенции, такую оговорку сделал, которая сохраняет свою силу и для РФ.

В конвенции нет коллизионных норм, то есть там материальные нормы прямого действия.

Конвенция подробно регулирует порядок заключения договора. Многие ее положения перекликаются с нормами отечественного гражданского законодательства. Предложение заключить договор (оферта) должно быть:

Достаточно определенным, то есть в предложение должен быть указан товар со всеми его характеристиками, количество, цена или порядок их определения.

Направленность оферты означает, что из предложения должно быть видно намерение лица считать себя связанным договором в случае акцепта предложения

Адресность оферты (кому адресована). Предложение, обращенное к неопределенному кругу лиц, рассматривается как предложение делать оферты, если иное не определено в самом предложении.

Оферта вступает в силу, становится обязательной только с момента ее получения. С этого момента в течение срока установленного для акцепта оферент связан сделанным предложением. Если срок акцепта не указан, то период ожидания зависит от скорости, использованных средств связи.

Конвенция различает свободные, отзывные и твердые, безотзывные оферты. Оферта не может быть отозвана:

Если в ее тексте прямо указывается на безотзывный характер

Если для адресата оферты было рассматривать ее как твердую и он действовал соответственно

Отзыв оферты отличается от ее отмены. Отменена может быть любая оферта, но только до ее вступления в силу. Извещение об отмене должно достичь адресата или вместе с офертой или раньше.

Заключение контракта предполагает акцепт оферты. К заключению договора, по общему правилу, приводит акцепт, который не содержит отклонений от условий оферты. Ответ, содержащий незначительные отклонения от условий оферты, является акцептом, если только оферент незамедлительно не возразит устно против таких отклонений или не направит извещение об этом. По конвенции существенными признаются отклонения от условий оферты:

Изменение цены товара, порядка расчетов, количество и качество товара, место и сроков поставки, размера ответственности, порядка разрешения споров.

Ответ, содержащий отклонения от этих условий признается новой офертой. Как и оферта, акцепт может быть отменен, но до вступления его в силу, а вступает акцепт в силу с момента получения его адресатом. Согласие с офертой может быть выражено путем совершения конклюдентных действий, если это предусмотрено офертой или применяется сторонами в силу сложившейся практики. Конклюдентные действия могут выражаться либо в отправке товара или в уплате цены на условиях, предусмотренных офертой.

Конвенция подробно регулирует права, обязанности и ответственность сторон за нарушение договорных обязательств. Последствием существенного нарушения договорных обязательств является расторжение договора после предварительного уведомления контрагента. Основанием освобождения от ответственности является препятствие вне контроля. Это чрезвычайная, необычная для нормального развития отношения обстоятельство, которое стороны не могли принять в расчет, заключая договор, и не могут преодолеть.

Вне сферы действия конвенции остались вопросы действительности договора, вопросы ответственности продавца за причиненные товаром повреждения здоровью, определение размера % за нарушение денежных обязательств, порядок разрешения споров, вопросы исковой давности. Эти вопросы будут решаться по правилам применимого права.

Исковая давность по договорам международной купли-продажи товаров

Нью-йоркская конвенция об исковой давности международной к-п товаров 1974 года (в РФ так и не ратифицирована).

Исковая давность в национальных правовых системах это институт различных отраслей права. В одних институт материального (гражданского) права, в других институт процессуального (публичного) права. Продолжительность сроков исковой давности, наличие обстоятельств, влияющих на течение срока исковой давности, правила исчисления исковой давности различны. Единообразному регулированию этих вопросов посвящена конвенция.

Сфера действия конвенции – она устанавливает сроки исковой давности, применяемые к международному договору к-п, при условии, что коммерческие предприятия покупателя и продавца находятся в разных государствах. Если сторона сделки имеет коммерческие предприятия в разных государствах, то коммерческим предприятием будет считаться то, которое наиболее тесно связано с договором и его исполнением. При отсутствии у стороны контракта коммерческого предприятия принимается во внимание ее место жительство. Действие конвенционных норм может быть исключено самими участниками договора к-п.

К целому ряду разновидностей к-п конвенция не применяется. Конвенция не распространяется на те виды договоров к-п, которые указаны в Венской конвенции, а так же не применяется к требованиям, основанным на причинении смерти, повреждении здоровья лица, ядерном ущербе, причиненном проданными товарами, к требованиям, основанным на залоге и ипотеке, чеке, переводном и простом векселе. Не применяется конвенция и к тем договорам, в которых обязательства продавца заключаются преимущественно в выполнении работы или оказании услуги.

Продолжительность срока исковой давности составляет 4 года, ограничивается верхним пределом не более 10 лет. Течение срока исковой давности конвенция связывает с возникновение права на иск. По общему правилу это право возникает в день совершения правонарушения. Право на иск, возникшее из дефекта или иного несоответствия товара условиям договора возникает со дня фактической передачи товара покупателю или со дня его отказа от принятия товара. В случае обмана, который может иметь место до или во время заключения договора или во время его исполнения право на иск устанавливается со дня, когда обман был или разумно должен быть обнаружен.

В период течения срока исковой давности могут возникать обстоятельства, влияющие на правила исчисления сроков. В частности, течение срока исковой давности прерывается, когда кредитор возбуждает судебное разбирательство или арбитражное разбирательство. Перерыв течения срока исковой давности конвенция связывает не только с действиями истца, но и ответчика. Если должник в письменной форме признает свое обязательство перед кредитором или частично исполняет обязательство, уплачивает проценты, наступает новый 4хлетний срок исковой давности.

По общему правилу установленный конвенцией срок исковой давности не может быть изменен, как не может изменяться и порядок применения давностных сроков, а истечение срока исковой давности принимается во внимание при рассмотрении спора и только по заявлению стороны, участвующей в процессе. Но должнику предоставляется право в любое время в течение срока исковой давности продлить этот срок, путем письменного заявления кредитору с возможностью возобновления этого заявления.

1 раздел – определение сторон

2 раздел – предмет контракта, наименование товара, его технические и иные характеристики, комплектность

3 раздел – цена контракта. Различают твердые цены контракта, которые не подлежат изменению в течение срока действия договора, скользящие цены, которые могут подвергаться корректировки с учетом ценообразующих факторов, биржевые цены (реальные цены сделок, совершаемых на бирже), аукционные цены. Сроки, порядок поставки товаров. могут определятся календарной датой, периодом времени. Воизбежании разногласий в контракте, как правило, указывается что считать датой поставки товара.

4 раздел – условия расчетов. Определяется форма расчетов (банковский перевод, аккредитив, инкассо, векселя, чеки)

5 раздел – требования к упаковке, маркировке товара, порядок определения количества и качества во время приемке. Сроки и порядок предъявления и рассмотрения претензий по количеству, качеству, срокам отгрузки.

6 раздел – ответственность сторон за нарушение договорных обязательств, различные виды штрафных санкция, в том числе неустойки и их размер

7 раздел – применимое право и порядок разрешение споров, вытекающих из контракта.